Инструкция по эксплуатации дракона. Нина Каротина

синдром не отпускает, от травок только спит больше и меньше испытывает боли.

      – Смородинка, – он ждал ее. – Ты это, когда на рыбалку пойдешь? Срочно надо.

      – Тебе зачем? – удивилась она. – Рыба ещё есть, много накоптили.

      – Да черт с ней, рыбой. Мне медведь нужен, – раздраженно ответил он.

      – В смысле, медвежатина?

      – В смысле, медведь. Лучше два. Адреналинчик отведаю, чуть отпустит.

      Женька поневоле качнула в удивлении головой.

      – Грибы уже не вставляют?

      – Да ну, дурь только в голове. В этом смысле травки Пересветыча практичней. Мне бы медведя встретить, чтоб пробрало до рези в животе. Тогда сопоставимая доза. Блаженство.

      – Так, Рогачев, отвали. За адреналином вон, в лагерь к нашим чешуйчатым оппонентам смотай. Верст десять, и адреналиновая нирвана там штабелями лежит. Бери, не хочу. Но только под моим присмотром.

      Рустам заинтересовался и глянул на север, на протоптанную уже тропинку.

      – Может сейчас и рванем?

      – Я тебе рвану, – осекла она несчастного. – Только оттуда вернулась, полные штаны адреналина. Ватник насквозь от крови.

      Глаза Рогачева засверкали от предвкушения и почти зависти.

      – Женёк, терпежу нет. Очень надо. На твоей совести мое тело будет развиваться на сосне. Отпусти, будь другом. Мочи нет терпеть. Я по-быстрому, туда и обратно. Также быстро, как ты.

      – Не пущу.

      Рогачев бросился в ноги и начал рыдать крокодиловыми слезами, хватать за ноги и кричать «матушка, не губи, вовек доброты твоей не забуду». Тут и каменное сердце дрогнет. Как же ему плохо, как же это жестоко.

      – До вечера вернись, адреналинщик, – распорядилась она. – Спросишь Камико, только ее, не перепутай. Если спросят, скажи, что к Рогачеву Рустаму Сергеевичу никакого отношения не имеешь, впервые слышишь это имя. Если сильно прижмут, вали всю вину на меня. Дескать, сатрап и деспот твой Младший, берега попутала, пэмээсом страдала, с нее и спрос. Все понял?

      Кричала она ему уже во след. Парень рванул в лес так, что только лапы елей покачивались. Орхан уже стоял рядом и молча следил вместе с ней за Рогачевым.

      – Джайлан, краса моих очей, я тебе говорить, как тебя любить? – он обнял ее за плечи и улыбнулся в лицо всем своим турецким обаянием сквозь отросшую мохнатую бороду.

      – Бог миловал, – хмыкнула Женька. – Так, извращенец с южным темпераментом, бутсы сорок восьмого размера с моих плеч убрал. От твоей любви у Лидочки Александровны вся голевая зона в синяках.

      – Лидочка Александровная голая? – заинтересовался тот.

      – Слюни подбери. Говорю, у нее весь бампер во вмятинах от тебя, – рявкнула девушка.

      Турок начал зависать, как старая программа.

      – Джайлан, ты такой хороший друг. Меня спрятать в такой Тайга, Анжела Максимовна тоже спрятать. Турецкий бандит никогда нас не найдет. Благодарить тебя хочу сильно. Ты так хорошо всё подумать, не то что Манка.

      Орхан полез обниматься,