Серая ветка. Алексей Слаповский

то уникальных историй на свете очень мало. Они такими являются лишь для тех, кто их пережил. Правда, на этот раз были еще и фотографии, довольно скучные и неказистые, но очень подходящие к рассказу. «Ты напиши и вставь их, – говорил мой сосед и приятель, выбравший меня исполнителем, – и будет новый жанр!»

      Никакого нового жанра, конечно, не проглядывалось. Но было во всем этом что-то странное, что-то притягательное. Я поддался, написал историю, изменив в ней с ведома прототипа очень многое, включая имена и обстоятельства. Добавил, как обычно, своего, присыпал чужим и посторонним. В результате приятель оказался разочарован. «Это не мое, – сказал он. – Не обо мне. Хочешь – публикуй, мне все равно. И вообще, у меня сейчас уже совсем другая жизнь».

      На том мы и порешили.

      И вот эта история.

      «Алтуфьево»

      – Что будем искать? – спросила риэлтор Любовь Гавриловна.

      – Мне все равно, от меня жена ушла, – ответил я.

      – Типа юмор? – уточнила она.

      – Чей? Жены?

      – Ваш. При чем тут ушла?

      – Если бы не ушла, я бы не искал квартиру. Хотя на самом деле ушел я. То есть фактически ушла она. Бросила. Изменила. Когда жена изменяет и не хочет с мужем жить, как говорят обычно? Говорят – ушла, – втолковывал я ей. – И иногда они в самом деле уходят. Физически. Реально, – я показал пальцами на столе, как уходят. – Но в моем случае получилось, что она ушла, но никуда не ушла, ушел-то как раз я. От нее и от сына, – я опять показал пальцами, но в другую сторону.

      Любовь Гавриловна на рынке недвижимости тридцать лет, о чем она сразу же сообщила, прибавляя себе делового веса. И, наверное, много чего повидала, ее не удивишь. Да и вообще, удивляться – тратить силы, женщины их экономят, поэтому живут дольше. Если они, бывает, и удивляются мужским штукам, то из вежливости и для приманки.

      – Я уважаю ваши проблемы, Дмитрий, – сказала Любовь Гавриловна, отодвигая на всякий случай бумаги от моих странных пальцев, – но вопрос не об этом стоял. Вопрос элементарный: какую и в каком районе будем искать квартиру?

      – Желательно близко от метро.

      – У вас нет машины?

      – Есть. Но после развода я на машине не езжу.

      – Жене отдали?

      – У нее своя. Просто решил, что, раз уж так получилось, обойдусь пока без машины. Понимаете, я на машине ездил на работу – из дома. И с работы – домой. Я сына на ней возил. Заезжал за продуктами – для дома. То есть это для меня была как переправа из внешнего мира во внутренний, где жена и сын. Теперь внутреннего мира нет, переправа не нужна. Зачем мне машина?

      Любовь Гавриловна, смотревшая до этого в компьютер – прочесывала базу данных, чтобы не терять время, повернула голову и взглянула на меня внимательно и серьезно.

      – А кем вы работаете, если не секрет?

      Я понял: ей нужно оценить мои материальные возможности.

      – Руководителем отдела в одной фирме. Очень солидной.

      – Тем более, руководитель – и без машины?

      – Мне понравилось ходить пешком. Это, знаете, как усугубление ощущения изменения. Чтобы в нем утвердиться, свыкнуться.

      Любовь Гавриловна кивнула, хотя вряд ли поняла.

      – Хорошо. Близко от метро. Уже что-то. Где? Хотя бы примерно?

      – Ну… По серой ветке желательно.

      – По серой ветке. Север, центр, юг?

      Мой дом, мой бывший дом, находится на ближнем севере, возле метро «Тимирязевская». Я сказал ей об этом.

      – То есть около «Тимирязевской» ищем?

      – Желательно. Но можно и около «Дмитровской». Или вверх по ветке. «Петровско-Разумовская», что там у нас дальше? «Владыкино», «Бирюлево»?

      – «Бирюлево» нет такой станции. «Бибирево» у нас там. «Отрадное», «Бибирево», «Алтуфьево».

      – Интересно, – сказал я. – Пятнадцать лет живу в Москве, а ни разу в этих районах не был.

      – Значит, не надо было. Я москвичка урожденная, да еще риэлтор, а в некоторых районах до сих пор тоже ни разу не была.

      Любовь Гавриловна задумалась, вспоминая. И вдруг рассмеялась:

      – А ведь везде на самом-то деле! Ни одной станции, ни одного района нет, где хоть раз бы не была! Надо же!

      Она покрутила головой, радуясь насыщенности и полноте прожитой жизни, но тут же вернулась к делу:

      – Короче, «Тимирязевская» или ниже, или выше?

      Я тормозил и думал. Как же это получилось? Пятнадцать лет прожить в Москве, из них шесть на серой ветке, и ни разу не побывать в загадочных северных районах, где тоже ведь люди живут, и там, возможно, есть что-то интересное!

      Мне захотелось посмотреть.

      Хоть какая-то цель.

      Странная, неожиданная, но это и хорошо.

      – А давайте я съезжу и посмотрю.

      – Что?

      – Ну, что там за места, которые около