Четыре сказки о полётах-перелётах. Игорь Дасиевич Шиповских

в его сторону, как ему уже чудилось, что на него смотрит очаровательный ангел спустившийся с небес, а не простая русская девушка.

      А что уж говорить о её яркой, ослепляющей своей белизной, улыбке. Когда Мариночка, смеясь над его сумбурно-потешными объяснениями, улыбалась ему, Пьеру казалось, что он сейчас же задохнётся от счастья, а его сердце выскочит наружу. И он, словно боясь, что беседа вот-вот прекратиться, и Марина уйдёт, всё говорил и говорил, не желая останавливаться. Да и Марина, глядя на его по-юношески энергичную и темпераментную манеру держаться, не осталась равнодушной к его внешнему обаянию.

      Через каких-нибудь полчаса общения, Мариночка пришла в восторг от его умения убедительно и живо изъясняться. Ей приятно понравилось, как у него при этом зажигательно блестят глаза, двигаются руки, как шевелятся его нежно-пушистые усики, и как он смотрит на неё. А главное Пьер был, так же как и она увлечённо влюблён в небо. И спустя час, найдя тысячи точек соприкосновения, молодые люди, крепко сдружившись, были готовы вместе покорить любые высоты. Уж так они пришлись друг другу по нраву. А ещё немного погодя полностью обсудив все тонкости и премудрости школы высшего пилотажа, друзья решили приступить к делу. Как раз к этому времени механики привели аэроплан в надлежащий вид, заправили, и подготовили к очередному полёту.

      – Ну как дела?… – спросила Мариночка, когда они, с Пьером сделав по полю, очередной круг подошли к остальным.

      – А у нас уже всё готово! Пожалуйста, можно лететь… – призывно откликнулся отец.

      – Ну, вот и хорошо тогда давайте я покажу Пьеру аэроплан, и начнём! – воскликнула Марина, и тут же взяв на себя роль хозяйки, со знанием дела стала инструктировать его. Теперь Мариночка говорила с Пьером не как с каким-то незнакомцем, а как с достаточно близким и дорогим ей человеком, доходчиво поясняя ему различные нюансы при пилотировании её биплана. Пьер отвечал ей вниманием и послушанием, кротко кивая в нужные моменты. По их виду сразу стало заметно, что между ними возникли тёплые, нежные и доверительные чувства, что у ребят по отношению друг к другу появилось какое-то магическое притяжение. И эти чувства не ускользнули от взора опытного в амурных делах дядюшки Эрнста.

      – Смотри-ка,… а наши птенчики-то спелись… – наклонившись к Орлову, шепнул он ему на ухо.

      – А ты знаешь я даже рад этому,… пусть это будет продолжением нашей с тобой дружбы… – отозвался граф, похлопав своего товарища по плечу, и тут же добавил, – ну что старина, пойдём-ка по чашечке чая выпьем, а они тут и без нас разберутся! Гляди вон, сколько у них помощников… – махнул он на собравшуюся у аэроплана молодёжь, и старинные друзья отправились к ангару.

      А меж тем Пьер, получив от Марины надлежащие инструкции быстро освоившись, занял место в кресле пилота, натянул себе на голову её шлем и с замиранием сердца приготовился к вылету. Раздалась команда «от винта», мотор, выбросив клубы дыма, оголтело взвыл и аэроплан, вразвалочку наращивая скорость, поднялся в