Не такие, как все – иные. Тропинка нового пути. Такира

Айра принюхалась, отчего тут же сглотнула слюну. Запах был противен, но когда знаешь кому он принадлежит, то сразу почувствуешь голодный зов в пустом желудке.

      Запрыгнув на поддоконик, выглядывающий из-под окна, Айра увидела, что находилось внутри. Кучи продолговатых салатовых листьев, валяющиеся везде катышки и…белые, снующие в разные стороны, кролики! Маленькие, пушистые, с острыми зубками и аппетитными ушками…

      Радужка медленно обвела круг, затуманивая зелёность алой пеленой. Взор словно покраснел. Когти с щелчком вытянулись, в дёснах начался зуд. По жилам прошла молния, кровь забурлила. Что-то заскребло в голове, побуждая немедленно найти проход к ничего не подозревающим, животным. Чувства были почти схожи с теми, что пару дней назад, при включении острого слуха.

      «Еда… Еда…»

      Айра судорожно обхаживала дом вокруг, рыща носом в разные щели, но всё было прочно заделано. Даже когтём створку не подцепить. Домик вкопан в землю, не сделать подкоп. На крыше нет пролома, не спрыгнуть внутрь…

      «Еда… Еда…»

      С каждым небольшим шагом солнца, желание утолить жажду стало невыносимым, хотелось рвать и метать. Сердце заныло, подначивая ещё усердней искать прореху. Хвост уже устал нервно кидаться из стороны в сторону, но Айра не могла с собой что-либо поделать.

      «Еда… Еда…»

      Дыхание уже срывалось на дикий, живоный хрип. Инстинкты стали говорить настойчивей, голод пронзал не только желудок, но и лапы, ждущие своего хода. Клыки зудели в представлении мягкой плоти, а язык всё чаще двигался, предвкушая вкус.

      Внезапно мелькнувшая в глазах щеколда, облегчила иной страдания. Она была прикреплена к двери высоко над головой. Но, когда у котпира проявляются инстинкты, то его не остановить. Хоть закопать заживо – он выберется.

      Айра, неестественно высоко подпрыгнув, зацепилась задними лапами за тоненькую досочку, держащую окно. Лапы старательно дёргали щеколду, но когти то и дело соскальзывали, провоцируя гневный рык из горла иной.

      Щелчок. Дверь со скрипом распахнулась, а Айра с хищной мордой спрыгнула на землю. Вонь ударила в нос, но кошка даже не сморщилась перед плодом своих стараний, хоть даже он и вонял, как городские мусорные контейнеры.

      Белые комочки так и продолжили безмятежно сновать по деревянному полу, погрызая листья салата, бережно положенные хозяевами. Не в силах терпеть ни секунды, в муках жажды, голода и шёпота, Айра схватила первого попавшегося зверька в пасть, немилосердно вонзаясь вытянувшимися клыками в уши. Ноша пискнула, явно не понимая, что происходит. Пытаясь брыкаться, кролик дёргал задними лапами, но предупреждение, изложившееся более сильным сжатием зубов, остановило попытки вырваться.

      Вороны с радостным карканьем слетели с заборов. Во взгляде птиц, провожающих Айру, мелькнула благодарная улыбка смерти. Повсюду раздавались хлопки крыльев, вылетали перья из кучи. Вороны окружили домик, ломясь за добычей, которую так долго ждали, будто в той же жажде, подобной у иной.

      Айра,