Как говорила Нелли. Юлиана Руслановна Гиндуллина

Сережка Никиты в форме крестика ходила маятником, когда они гнали посередине трассы тридцать девять. Были еще люди, но Нелли не могла припомнить их. Кажется, Анна Блок и Кристина Аббасова. Но что делала Нелли с Шипами? Причем ей самой было весело. Огни городов мелькали, ветер звенел в ушах сквозь открытые окна.

      Нелли могла спросить об этом сейчас, но язык не поворачивался. Она увидела в зеркале заднего вида резкий взгляд темных глаз. Поездка была быстрой. Перед выходом Никита все же нашел, что сказать:

      – Ты реально ничего не помнишь?

      Нелли и на это ничего не ответила. Такое чувство, что о ее жизни знали все, кроме нее.

      Никита Касаткин повернулся к ней и вопросительно посмотрел. Он ждал ответа.

      – Зачем ты меня тогда вызвала? Я думал, это не просто так.

      «Тебя вызвала Нина. Она переживала за меня. Был дождь. А ты просто таксист» – написала она.

      – Знаешь, что? Пошла ты!

      Слова грубо вылетели из рта. Взгляд выражал ненависть, острые скулы были заточены так, что прикосновение к ним могло стать фатальным. Темные круги под глазами казались фингалами после тяжелой драки. Черные длинные волосы туго собрались в хвостике. Никаких скрытых мотивов. Лишь пирсинг в губе. Нелли не нужно было долго уговаривать, она пулей вылетела из машины.

      Но и дома родители пребывали в необъяснимом напряжении. Нурия предложила чай, но получила отказ. Она ушла в спальню и закрылась. Алексей стоял у окна кухни. Глаза сухие, той скупой слезы будто и не было вовсе. И не должно было быть. Ошибка физиологии.

      Нелли укрылась одеялом с головой, а в воздухе летал собственный шепот: «Люблю дождь», «люблю дождь», «люблю дождь». Кто говорил это?

      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

      На следующий день Картатай немного опоздал. Сказал, что задержался в школе. Флюр Аланов медленно писал в тетради и проверял записи. Наверное, в автобусе он много раз пересчитывал мелочь перед тем, как отдать водителю. И каждый раз проверял, выключен ли весь свет в квартире уходя на работу. Слава говорила, что это из-за того, что его однажды обманули мошенники. Картатай думал, что переводил деньги внуку. После этого случая везде все проверял. Вот такой он был наш учитель.

      Сегодня Нелли мешала рассеянность – никакая математика не лезла в голову. Она поглядывала на время, ждала ухода репетитора. Девушка кивала на каждое его «Понятно?» даже, когда понятно не было. Они исписали пять страниц тетради, но ничего из этого Нелли не запомнила. Ее мысли летали в другом измерении.

      В конце занятия Картатай сказал, что ей нужно возвращаться в школу, а то дома «сплошная деградация». То есть отсутствие социализации. Флюр Аланов написал письмо родителям Нелли с советом вернуть ее на очную программу. После этого он аккуратно положил листок на стол, помассировал пальцы и протер их об спортивные зеленые штаны. Последнее движение показалось Нелли лишним.

      Последовав примеру Картатая, девушка написала собственное письмо, но не родителям:

      «Как считаешь, мне можно возвращаться в школу? Сначала я не хотела, но теперь передумала.