Благословение Аамана. Натт Харрис

видишь, всё не так уж просто. Мы имеем дело с организованной бандой. Не знаю, для чего им могли понадобиться записи и пластинки Чарльза Граундсхилла. Но наверно информация, записанная там, имеет важное значение. Что ты помнишь из того, что видел на пластинке, и что говорил тебе Чарльз?

      – Единственно могу предположить, что на пластинках был записан генетический код человечества, когда оно выглядело, как Ааман.

      – Я тебя сейчас познакомлю с двумя специалистами из столицы, которых прислали в помощь. Это Грегис и Шарки.

      К нам подходили мужчина и женщина, выглядевшие братом и сестрой. Оба плотные, приземистые, как будто железные. Такие же глаза, как у Хэнди, глубоко спрятанные в наростах, когтистые пальцы, выглядывающие из рукавов. Но она была более изящна. На груди у Шарки блестел золотой солар. Они поздоровались и сели за наш столик. -Мы тут как раз говорили с Генри о том, что за информация могла быть записана на пластинках, и он считает, что это генетический код человечества времён Аамана.

      – Мистер Раннер, – сказал Грегис, глухим низким голосом, – существует ли возможность создания суперчеловека, как об этом трубят все институты генетики?

      – Хотелось бы верить, хотя Чарльз так не считал. Он был уверен, что атмосфера Земли сама по себе является мутагенным фактором для инопланетной формы жизни, каковой является человечество.

      – Чем он это обосновывал? – спросила Шарки.

      Ряд острых, загнутых внутрь зубов, как нельзя лучше подтверждал её имя.

      – Он указывал на то, что в записях и на золотых пластинках много раз встречались изображения животных, вид которых с тех пор остался неизменным. Только человечество превратилось в уродов. Он был уверен, что попытки создать суперчеловека не увенчаются успехом именно из-за этой всепроникающей атмосферы Земли. Я бы сказал, что планета нас не любит.

      Шарки с Грегисом переглянулись.

      – Но всё равно, человечество будет пытаться это сделать?

      – Разумеется, оно не оставит попыток. Пророчества Чарльза ещё надо подтвердить или опровергнуть. Я и сам участвую в таком проекте. И в глубине души надеюсь на лучшее.

      – Скажите, Генри,– снова обратилась ко мне Шарки. – А что получит тот, кому, посчастливится вдруг создать суперчеловека?

      – Во-первых, славу! Во-вторых, бешеные деньги! В-третьих, всеобщую любовь!

      – А если этот человек имеет низкие намерения?

      – Тогда, в перспективе, создание высшей касты «суперлюдей» и разделения общества на них и всех остальных, которых можно поработить, пользуясь определённой религиозной доктриной и программирующими технологиями. Ведь вызвать комплекс неполноценности у урода очень легко…

      Честно говоря, Шарки подвела меня к совершенно неожиданному видению ситуации.

      Работая над созданием суперчеловека, я держал в голове честолюбивый план вывести людей из их кошмарного существования. Ведь многие из них были прекрасны, но страдали от ужасающей внешности. Взять, хотя бы Лизу…

      – Генри, нам нужно