Троецарствие. Ло Гуаньчжун

пожары были посланы воины. Прибывающим князьям приходилось располагаться на опустошенной земле.

      Цао Цао пришел к Юань Шао и предложил:

      – Надо не мешкая послать погоню за Дун Чжо.

      – Князья устали. Вряд ли они согласятся двигаться дальше, – усомнился Юань Шао.

      Тогда Цао Цао один во главе десятитысячного войска стал преследовать Дун Чжо…

      Дун Чжо тем временем добрался до Синъяна и по совету Ли Жу приказал местному правителю Сюй Жуну на случай преследования их вражескими войсками устроить засаду за городом вблизи гор, пропустить врага, а затем отрезать ему путь к отступлению. Люй Бу получил приказ во главе отборных воинов прикрывать тыл.

      Когда подошел отряд Цао Цао, лучшие воины Люй Бу ударили на врага одновременно с трех сторон. Устоять было невозможно. Войско Цао Цао потерпело полное поражение и бежало к Синъяну. Уже наступило время второй стражи, когда его чудом спасшиеся воины добрались до какой-то горы. При ярком свете луны все было видно, как днем. Они решили остановиться и отдохнуть. Но едва начали устанавливать котлы, чтобы приготовить пищу, как со всех сторон послышались крики – это вышли скрывавшиеся в засаде войска Сюй Жуна.

      Сюй Жун выстрелил из лука, и стрела попала Цао Цао в плечо. Он так и умчался, даже не вынув ее из раны.

      Цао Цао уже перебрался через гору, как вдруг два копья вонзились в его коня. Конь упал, а сам он свалился на землю и был схвачен вражескими воинами, скрывавшимися в густых зарослях. Но в это время прискакал всадник. Взмах меча – и оба врага пали мертвыми.

      Всадник спрыгнул с коня и помог Цао Цао подняться. Это был его брат Цао Хун.

      – Оставь меня, я умру здесь, – сказал Цао Цао. – Спасайся сам, дорогой брат. Войско разбойников настигает нас!

      – Садись скорей на коня, а я пойду пешком. Ты больше нужен Поднебесной, чем я!

      Он посадил Цао Цао на коня, снял с себя латы, вытащил меч и побежал следом за конем. Спустя некоторое время путь им преградила широкая река. А погоня приближалась, уже слышны были крики.

      Тогда Цао Хун взвалил брата на плечи и бросился вплавь. Преследователи открыли стрельбу из луков, но беглецы успели скрыться…

      Тем временем князья расположились лагерем в Лояне. Сунь Цзянь раскинул шатер на том месте, где прежде стоял дворец Цзяньчжан. Он приказал убрать камни и обломки. Были засыпаны все разрытые Дун Чжо императорские могилы. На месте храма предков династии был сооружен легкий павильон. Сюда пригласили князей, чтобы расставить по порядку священные таблички [20]. Затем зарезали быка и принесли жертвы. После этой церемонии все разошлись.

      Ночью Сунь Цзянь возвратился в лагерь. Ярко светила луна, сверкали звезды. Сжимая в руке меч, Сунь Цзянь наблюдал за небесными светилами. Он заметил, как по небу с северной стороны разлилась белесая дымка, и со вздохом подумал: «Императорские звезды меркнут – мятежник Дун Чжо возмущает государство. Десятки тысяч людей мучаются на развалинах и пепле, столица превратилась в пустыню».

      – Смотрите! –

20

В Китае с древних времен было принято после смерти человека писать его имя на деревянной дощечке, которую ставили на специальном алтаре в домашнем храме предков. Такая табличка рассматривалась как своеобразное вместилище души усопшего.