Оковы крови. Нелли Иллен

до того и так не изобилующий звуками, вдруг погрузился в оглушительнейшую тишину, такую, что, казалось, находящиеся там будто боялись даже лишний раз сделать вздох.

      Наконец Винсент заговорил:

      – Я пришел, как и обещал, объявить свое решение. Итак, назначаю для той, которая осмелилась нанести мне сегодня оскорбление, наказание в виде уборки отхожих помещений в течение месяца.

      Некоторое время все будто переваривали то, что сказал Винсент. Кэтлин же, услышав такое решение, пришла в самую настоящую ярость, что даже не выдержала и встала из-за стола:

      – Мыть туалеты? И это по вашему соразмерное наказание?

      Тогда Винсент со всей своей строгостью посмотрел на нее и ответил:

      – А ты хочешь мыть туалеты вместе с ней?

      Кэтлин опешила. Она сразу же осознала, что оспаривая его решение, тоже наносит своего рода оскорбление таким поведением. Не найдя что ответить и тут же, полностью растеряв всю свою решительность, девушка, пристыженная, села обратно на свое место. Между тем Винсент продолжал все так же строго:

      – А насчет того, кто мог отравить Рей, я обязательно и найду его и накажу по заслугам. Тот, кто это сделал несомненно хотел через нее нанести вред мне. Когда я найду его, то непременно накажу по всей строгости. Поэтому не ждите никакой пощады.

      С этими словами он обратился ко всем, а Рей в этот момент задумалась: «Так он знает, что я не по своей воле вела себя подобным образом, – тут ее взгляд упал на Фредерика, который незаметно подмигнул ей. – Но, в то же время, он заставляет меня мыть туалеты целый месяц! За что он так со мной? Все таки он тут самый раздражающий вампир!»

      Ранее той же ночью…

      – Ты звал меня, Винсент? – после легкого стука голова Фредерика показалась в дверном проеме.

      – Да, заходи.

      Младший брат послушно вошел в кабинет и не успел он даже открыть рта, как старший тут же неожиданно обратился к нему:

      – И зачем ты на самом деле привел ее?

      – Что? Я не понимаю о чем ты, – Фредерик сразу же изобразил на своем лице удивление.

      – Ты знаешь о чем я, – голос брата стал заметно строже.

      – Да нет же я…

      – Эта девушка – потомок!

      – О, ты заметил! – теперь и сам Фредерик стал серьезнее, больше не пытаясь изображать неосведомленность. – Ты что-нибудь чувствуешь к ней?

      – И почему я должен к ней что-то чувствовать? Я не знаю, чего ты добиваешься, Фредерик, но прекращай это немедленно.

      – О чем ты?!

      – Что мы будем делать, если «он» узнает. Ты об этом подумал?

      Фредерик ненадолго задумался, будто перебирая в голове всевозможные варианты развязки. Потом же, не найдя ничего путного, слегка расстроенно произнес:

      – Она последняя. Что ты будешь делать, если больше никогда ее не увидишь?! Опять собираешься впадать в свою меланхолию или же попытаешься хоть как-нибудь изменить ситуацию?!

      – Это все уже не изменить. Ее больше нет, Фредерик.

      – Не стоит так унывать, брат. Именно потому что она последняя мы обязаны защитить