Трясина. Роман. Петр Алешкин

Втроем они легко вскинули бревно и уложили на свои плечи. От свежеспиленной сосны терпко и приятно пахло смолой. Пальцы сразу стали липкими. Андрей пожалел, что поторопился, не надел рукавицы. Смолу трудно смывать водой. Анохин клонил голову набок, чтобы не касаться щекой коры дерева. Возле ямы они сбросили в песок бревно, и пошли за следующим.

      Сашка с Гончаровым выбрались наверх, положили два самых толстых бревна на край землянки по длине и стали накатывать на них другие бревна. Бригадир выравнивал лопатой стены землянки.

      – Мужики! – крикнула от костра Анюта. – Обед готов!

      – Погоди полчасика, – отозвался Ломакин. – Сейчас землянку накроем и отдохнем малость… А то солнце не ждет! Ишь, как торопится!

      Солнце уже коснулось верхушек деревьев, длинные тени которых вытянулись по поляне.

      Десантники накидали веток на накатанные бревна, накрыли сверху рубероидом в два слоя и засыпали песком. Сашка и Андрей натаскали в землянку ведрами сухую хвою и покрыли пол. Когда закончили, Ломакин коротко и устало бросил:

      – Перекур!

      И первым направился к костру.

      Ели молча. Гречневая каша сильно отдавала дымом и, может, поэтому казалась Андрею необычно вкусной.

      К сумеркам в землянке соорудили из толстых сучьев двухъярусные нары, застлали их еловыми ветками. Вход закрыли брезентом. Дверь сегодня делать некогда, темнеет. Противоположную от входа стену с нарами Анюты отгородили брезентом. Перенесли с поляны вещи.

      Десантники собирались здесь жить недолго, пока не поставят первую утепленную на зиму палатку. Но землянка долго еще будет служить подсобным помещением для хранения продуктов, инструментов.

      Звягин вбил гвоздь в бревно посреди потолка, заправил соляркой керосиновую лампу, осторожно протер носовым платком стекло, зажег фитиль, вставил стекло в лампу и повесил ее на гвоздь.

      – Вот и ладненько! – проговорил он. – Теперь и самому устраиваться можно!

      Ужинали у костра. К заходу солнца подул ветер, появились облака, а когда стемнело, небо совсем затянулось серой пеленой. Звезд не было видно. Озеро вначале неясно серело сквозь деревья, потом скрылось в темноте. Слышались только ритмичный и частый плеск волн да глухой шум ветра. Свет большого костра всего шага на три пробивал тьму, и Андрею казалось, что кто-то все время бродит вокруг костра, скрываясь в темноте, похрустывает ветвями, шуршит песком. Вспомнился хант. Он вроде не враждебно встретил их. Но как-то странно появился и странно, не попрощавшись, ушел, так, словно в который раз за день встретил знакомых и уверен, что до вечера увидит их еще не один раз. Как страшно становится, когда выходишь из светлого круга костра и попадаешь в тревожную слепящую тьму.

      – А медведи здесь есть? – спросил Андрей, ни к кому конкретно не обращаясь.

      – Конечно, есть, – устало ответил бригадир.

      – Теперь сидит на берегу озера и гадает, что это за хмыри сюда пожаловали? – заговорил Михаил Чиркунов. – Надо проверить, крепкие ли у них косточки!

      – Я