Драконий отбор, или Пари на снежного. Ная Геярова

не всегда без травм для нежной человеческой психики.

      Уверенно встал из-за стола и протянул девчонке руку.

      Ее пальцы заметно дрожали, ложась в мою ладонь.

      Мы расстались быстро. Быстрее, чем я рассчитывал. Уже в ресторане девочка едва не выпрыгивала из узкого платья. Действие экстази закончилось еще на выходе из холдинга. Теперь она большими глотками пила гранатовое вино, пытаясь успокоиться, и от этого становилась развязно раздражающей.

      Болтала без умолку.

      Конец вечера оказался испорчен из-за ее слишком громкого смеха и неуместных шуток. Она надоела, просто отчаянно достала. Всего одного касания к ее сознанию хватило, чтобы девушка отключилась.

      Я встал, жестом приказал официантам с непроницаемыми лицами донести ее до моего эйра.

      – Дайри, – обратился к водителю, когда непослушное тело очередной неудавшейся невесты бросили на заднее сиденье. – Отвези девушку домой. Адрес… адрес… – Тормошить, да и вообще прикасаться к порочному созданию не хотелось. – В ближайшую гостиницу, номер не слишком дорогой, – бросил свою кредитку на переднее сиденье.

      – А вы, сьер?

      – Хороший вечер, – поправил идеальное пальто. – Я прогуляюсь.

      – Не стоило бы… – начал Дайри и смолк, понимая, что посмел противоречить мне. – Как изволите, сьер Наарах.

      Я махнул рукой, отпуская эйр. Поднял воротник пальто и направился вдоль тротуара.

      Снег шел хлопьями, растаскивался порывами ветра, кружил, заметая улицу. Маленькие дроны, смешные, с огромными круглыми голубыми глазами, в половину механической мордашки, поспешно убирали заснеженные дорожки.

      Свет фонарей размывался густым снегопадом.

      Я принюхался.

      Холод.

      Леденящий.

      Кусающий за ноздри.

      Кто сказал, что у холода нет запаха?

      Он есть. Он ярче самого изысканного парфюма. Он опьяняет и завораживает смесью льда и вечной мерзлоты. Мы, нарршари, умеем его чувствовать и понимать. Тонкая грань между обонянием и слухом.

      Вот-вот сорвется пурга.

      Это было в воздухе, в его запахе, это витало в тонких, еще не яростных порывах искристых снежинок. Луны были высоко, вокруг них образовались радужные гало. Предвестие очередной затяжной ночи. Потом выйдет солнце. На восемьдесят два часа, чтобы после снова погрузить мир Лармора в длинную северную ночь. Долгую и холодную. Хотя нынешняя весна выдалась на удивление теплой. Ниже тридцати мороза не опускалось. Да и бури в этом месяце были редкими. А как хотелось сбросить с себя все, распахнуть крылья, отдаться воле буйного, необузданного ветра, слиться с дикой северной природой – ледяной и беспощадной, как и сами нарршари.

      Нельзя.

      Поймал рукой снежинку и, совсем как в детстве, сунул ее в рот. Холодно. Хорошо. Ощутить бешеную скорость, чувство полета и бьющий в лицо порыв ветра захотелось еще сильнее.

      Что же, у меня есть другие крылья. И другая скорость. Пусть она