Мареси. Мария Турчанинофф

в Аббатство и оплачивает ее обучение здесь. Возможно, он поступает так потому, что она некрасивая, и он думает, что не сможет найти ей мужа. Женщина, выросшая в Аббатстве, всегда получит работу.

      Возьмите Юэм, например. Ее отец отправил ее сюда, поскольку хотел, чтобы она изучила все кулинарные премудрости – и ее потом легче было бы выдать замуж. У Юэм четыре сестры, все они красивее ее, и все давно выданы замуж. Может быть, поэтому она иногда бывает такая вредная?

      А иногда к нам приезжают девочки, которые сбежали. Обычно из Урундии, из государств-вассалов или многочисленных стран на западе. Это девочки, тянущиеся к знаниям, живущие в странах, где женщинам не положено ничего знать, нельзя ничего говорить. В этих странах молва о существовании Аббатства живет в женских песнях и запретных сказаниях, которые нашептывают на ухо, когда никто не слышит. Говорить открыто о нашем острове там нельзя. Тем не менее многие слышали о нем. Эннике – такая беглянка, и еще Хео, маленькая аккадская девочка из города-крепости Намар на границе между Урундией и страной аккадов. У них на теле такие же шрамы, как и у Яй. Я еще раньше заподозрила, что у Яй в прошлом было что-то такое, и теперь мои предположения подтвердились.

      Я повела Яй по гладким мраморным ступенькам, ведущим в теплую ванну. Бассейн наполняется водой из горячего подземного источника. Держась за руки, мы прошли по дну к лестнице на другой стороне. Некоторые неофитки умеют плавать, но я нет. Казалось, Яй не боится воды, но двигаться в воде ей непривычно – она как будто пыталась защититься от воды, омывающей ее тело.

      После теплой ванны мы вошли в холодную – и какую холодную! Иногда мне хочется, чтобы мы проходили их в обратном порядке, согреваясь напоследок в теплой воде, но в жаркие летние дни приятно охладиться перед тем, как надеть на себя одежду.

      После омовения сестра Нуммель вывела нас через каменную дверь, и настал черед мыться сестрам. Они всегда моются после нас, поскольку совершают утренние ритуалы. Потом настало время завтрака в Доме Очага. Яй села рядом со мной, и я поняла, что она решила стать моей тенью. Мы обычно так это называем, когда вновь прибывшая привязывается к кому-то, кто уже давно живет в Аббатстве. Она ходит за другой девочкой, как тень, пока не найдет свое место. Впервые у меня появилась такая тень – надо сказать, я испытала гордость. Расправив плечи, я улыбнулась Эннике, сидевшей напротив нас. Когда-то я была ее тенью. Она похожа на мою сестру Нараэс – такие же вьющиеся волосы, такие же теплые карие глаза. Прошло несколько недель, прежде чем я решилась хоть ненадолго выпустить Эннике из виду. Я решила, что буду такой же терпеливой и щедрой по отношению к Яй.

      В то утро нам наконец-то снова дали свежий хлеб. Накануне сестра Эрс и ее неофитки отпраздновали день Хаввы, теперь печь очищена и освящена, так что они снова могут печь хлеб. Когда нескольких лунных циклов подряд питаешься одной кашей, это просто праздник – снова вонзить зубы в еще теплый соленый хлеб. С набитым ртом я улыбнулась Эннике, и она рассмеялась.

      – Нет