И Двери откроются. Елена Матеуш

и королевичей ей явно не стоит. Да и не хотела Марина больше ни в чём зависеть от мужчины. Как же ей быть?

      Жизнь научила её, что надеяться ни на кого нельзя. У мамы появляется новый мужчина и новые дети, бабушки болеют и умирают, мужчины же и вовсе растворяются в пространстве, как отец. И это в лучшем случае. В худшем принц вдруг превращается в пиявку, высасывающую кровь, силы и саму жизнь из женщины. Надеяться можно только на себя. Поэтому – не раскисать! Она научится! Справится.

      Когда Пола принесла ужин, Марина попросила написать что-нибудь в тихой надежде: вдруг дар понимания языка волшебным образом перейдёт и на письменную речь.

      – Чем и на чём?

      Марина осмотрелась.

      – Да хоть на столе несколько букв, – Марина протянула карандаш. – А вообще, если можно, принеси мне бумагу и ручку, чтобы писать и рисовать можно было. А то делать совсем нечего.

      Пола с сомнением посмотрела на стол, но всё же решилась и с краю прямо на гладкой серой доске вывела мелкую вязь. Увы, понять что – Марине не удалось. Её опасение оправдалось – библиотекарем ей здесь не быть. “Ладно, придумаю что-то ещё”, – попыталась утешить себя она.

      – Ну как, понимаешь? – с любопытством спросила Пола.

      – Нет.

      – А хочешь, я тебе букварь принесу?

      – Конечно! А можно?

      – Да, Старшие наверняка разрешат. Может, тебе что-то ещё надо?

      – Спицы и шерстяные нитки. Я себе хоть шапку и шарф свяжу, а то в одном плаще холодно.

      Пола непонимающе смотрела на Марину:

      – Спи -т-с-ы? Это что?

      – Это две гладкие палочки, вот такие хотя бы, – Марина показала примерную длину, – тонкие, можно из дерева. Главное, чтобы гладкие, а то нитки будут цепляться.

      Пола задумчиво нахмурилась:

      – Я скажу сёстрам.

      Легла Марина рано и ей вновь снилось детство. Она снова была маленькой девочкой, которая ждёт сказки и чуда. Открыв глаза, поймала себя на том, что продолжает улыбаться.

      “Глупо ждать чудо, – мелькнула привычная мысль и растворилась в чистой незамутнённой радости. – Нет! Не глупо! Чудо есть! Я не умерла, я жива. И у меня теперь новый мир!”

      Мир без Павла. Прошло уже два дня её новой жизни – и никто не причинил ей боль ни словом, ни делом. Так спокойно!

      Темнота и тишина, что окутывала келью, казались Марине тёплым пуховым одеялом, прятавшим её от внешних страхов и опасностей. Вдруг сквозь расслабленное спокойствие пробилось ощущение чужого пристального взгляда, направленного на неё.

      Стремясь справиться с внезапным страхом, Марина осмотрелась, надеясь убедиться в том, что ей ничего не угрожает. В окне, в густой синеве ночи, среди переплетенья ветвей росшего под окном дерева светились зеленоватые огоньки чьих-то глаз. Какой-то неведомый зверь внимательно смотрел на Марину. И зверь ли?

      “Зверь! – попыталась успокоить себя Марина. – Я видела его следы на снегу”.

      Она встала и подошла к окну. Лучше видеть опасность, чем всю ночь умирать от страха,