Перкаль. Флер страсти. Матильда Аваланж

чего обычно себе не позволяла, выбирая самые дальние столики.

      – Приятного аппетита! – мягкий тенор заставил меня поперхнуться.

      Садовник, будь он неладен! И чего ему в такую рань не спится? Кажется, его зовут Прочорос…

      Грек, и, не подозревая, как смешно звучит по-русски его имя, стоял, поигрывая мускулами под очень обтягивающей белой футболкой, как будто напрашиваясь на сравнение с Аполлоном.

      Честно говоря, я не люблю таких вот накачанных парней с кубиками на прессе и рельефными бицепсами.

      Может, я не вполне нормальна…

      – Метеоры – прекрасная экскурсия, – заметил Прочорос. – Лучшая из всех, которые тут предлагают. Вы знаете, что Метеоры в переводе с греческого – «Парящие в воздухе»?

      – Нет. Но звучит очень красиво.

      – Ещё красивее будет, когда вы увидите монастыри. Они как будто парят на землёй, над равниной, – произнёс садовник, наливая себе кофе и присаживаясь за мой стол с твёрдым намерением поболтать.

      – Не терпится увидеть, – сказала я, поднимаясь. – Мне сказали, нужно быть у входа в отель в половине шестого. Удачного дня!

      – И вам, Афродита! – улыбаясь, пожелал садовник и, как будто спохватившись, хлопнул себя по лбу. – Ох, перепутал, Ева!

      Автобус прибыл точно по расписанию.

      Забравшись на второй этаж и заняв милое местечко у окошка, я подумала, что, наверное, стала совсем дикой.

      Надо было поболтать с этим Прочоросом, может, даже пофлиртовать, он явно не против… Но делать этого совершенно не хотелось.

      Не хотелось флиртовать ни с ним, ни с кем-либо другим. Что-то со мной явно было не в порядке.

      Я посетила местного парикмахера, может теперь к местному психиатру сходить?

      Представив себя на кушетке судорожно сжимающей клетчатый носовой платок и рассказывающей незнакомому дядечке про свои глубоко личные переживания, я хихикнула.

      Возможно, просто все дело в том, что мне не нравятся греки?

      Автобус постепенно заполнялся людьми, которых водитель подсаживал у отелей, расположенных на побережье. Когда туристическая группа была, наконец, укомплектована, мы доехали до Салоник. Это крупный мегаполис Греции, почти такой же по величине и значению, как и Афины.

      Здесь к нам присоединился гид, который начал немного нудновато про эти самые Салоники рассказывать. Он сыпал историческими датами и разными названиями так обильно, что я совсем отвлеклась, пока впереди не показалась огромные царственные горы.

      Вершины их тонули в шапке тумана.

      Это был знаменитый Олимп – место обиталища греческих богов. В связи с этим гид сменил тему и принялся рассказывать про Зевса, Геру, Афину, Гермеса и перипетии их семейных отношений.

      В Согинее мне безумно нравились поэмы Гомера.

      В них было что-то необыкновенное, чарующее, и это не портил даже тяжеловесный слог поэм.

      Удвоенный дактиль, вспомнила я, улыбнувшись.

      Влад вбивал нам это в головы и даже заставлял заучивать начало «Иллиады» и «Одиссеи» наизусть.

      – Гнев,