Фаетон. Научно-фантастический роман. Полное собрание книг. Валентин Колесников

ученого удерживал его от опрометчивых шагов, и он вел корабль вперед. Голубая планета выросла как-то сразу на глазах. В голубой дымке плыли далеко внизу облака. Океаны и реки, леса и возделанные поля. А, слева от аппарата Тео, сияла, первозданной красотой, яркая звезда. Чужое Солнце.

      – Так вот ты какая, планета- источник. Да, Фаетон!

      Источник на языке Геи звучал как Фаетон. Тео опустил летательный аппарат в лесу. Когда он ступил на поляну, вокруг еще дымились головешки от приземления. Энергия шла теперь к нему и светилась, создавая мерцающий ореол вокруг прозрачного шара- шлема скафандра. У ног его бил поклоны обросший и грязный человек. Он говорил, что-то на непонятном языке, глядя на пришельца. На волосах его взлохмаченной бороды выступила пена. Тео нажал кнопку на кулоне- синтезаторе, и голос, моделированный прибором, вещал: – Прости и помилуй, Господи. Я грешен перед тобой. Ты соизволил явиться предо мной.

      – Встань, человек. Как звать тебя?

      – Соломей!

      – Соломей, ты живешь где?

      – Я в городе.

      – А жителей много в нем?

      – Очень много.

      – А как называется город?

      – Содома.

      – А чем занимаешься ты?

      – Я служу в Соборе.

      – Вы поклоняетесь Богу?

      – Да и верим в то, что он дал нам жизнь.

      – Гм? – задумался Тео. Он долго еще беседовал с Соломеем. На приглашение посетить аппарат служитель отказывался наотрез. Тео понял, кто дает энергию Гее и другим планетам. Теперь ему оставалось выяснить, как получить ее еще качественней и мощнее. Для этого он построил свою лабораторию высоко в горах, в недоступном месте, у города Содома. И стал вести наблюдение за наблюдением… Событие рождения дочери у Леи отмечали на корабле, как большой праздник. В честь этого Гай включил двигатели, и ускорение создало имитацию силы тяжести. На короткое время весь экипаж почувствовал себя на Гее. Был сыгран матч в водное поло и в баскетбол. Длительное отсутствие силы тяготения сказывалось во всем, но ощущение Родины было настолько сильным, что у многих появилось желание уйти просто домой из опостылевшего помещения, из узкого ограниченного пространства кают. Те, кто особенно страдал от ностальгии, спасались в кают- компании, где воссоздавались условия, максимально приближенные к Гее. Ограниченное пространство оранжереи наполнялось гаммой лесных звуков, журчанием ручья, шелестом листвы и покоем природы, которой они давно не видели там, но помнили еще в далеком детстве, когда светило Солнце и никто не подозревал о его угасании… Миг тяжело переживал расставание с домом. Ностальгию он гасил работой, усердной, отупляющей, ограничивающей человека до безрассудства. Четвертый год пути сформировал новый экипаж. Ярко выразились отдельные черты каждого, в естественном ритме. И теперь, глядя на Мига, можно было определенно сказать, что он навигатор. Взгляд его всегда устремлен вдаль, мечтательный и грустный. Молчаливый Миг, стал замкнут, а свисающие на плечи длинные волосы и круглое полное лицо придавали