Пеший камикадзе, или Уцелевший. Захарий Калашников

круглыми глазами на красном лице и распрямился.

      – Я? – прокашлялся он. – Почему я?

      Смеха стало еще больше.

      – Никого не задерживаю. Все свободны, – скомандовал комбат.

      Казарма батальона, включая карантинную роту, где новобранцы ожидали своего распределения по подразделениям, располагалась в четырехэтажном административном здании. Чтобы не бросаться в глаза, Егор занял свободную койку в дальнем углу. Светильников здесь не хватало, но зато было окно. Правда Егор засомневался, что оно выручит днем, когда две трети его было заложено мешками с песком и подготовлено для ведения обороны. Успокаивало одно – это перевалочное место, карантин, а значит пробудут они здесь не долго.

      Проснулся Егор рано. Достал из ручной клади бионический протез руки, а активный тяговый, что висел на спинке кровати, запихнул в рюкзак. Предстоящее знакомство с командиром батальона волновало, хотя еще с вечера Егор решил – не возьмут, найдет другой отряд. Приладив протез на место, проверил питание, проверил настройки, проверил хват – вдруг придется здороваться за руку. Стоило сразу показать – он не беспомощный человек, хотя, снаряжайся он на глазах окружающих – именно так бы и приняли. Прилаживая протез из углеродного волокна на место правой ноги, Егор опрокинул рюкзак, из которого торчал сменный беговой протез с длинной карбоновой дугой на конце, нечаянно разбудив соседа. Завороженный зрелищем, тот вопросительно наблюдал за происходящим, потирая хмурых ото сна глаза.

      Егор не помнил его имени – слишком много было с вечера ротозеев.

      Он размял культю, проверил синтетическую манжету, вдруг услышав:

      – Мы вчера познакомились, – Виктор. Песков. Можно просто, – Песок, – протянул он из-под одеяла руку. – Может, помощь нужна?

      Егор протянул в ответ – проверить рукопожатие.

      Песков, с настороженностью собаки, которую кормят чужие руки, пожал стальную кисть протеза.

      – Я помню, – соврал Егор. – Меня зовут Егор. Спасибо, помощь не требуется.

      – Прям, как у Терминатора! – не мог промолчать Виктор. – Круто! А ты чего так рано? – посыпалось из его прокисшего рта. – А это, что за клюшка? – кивнул он на беговой протез.

      – Сменная нога. Для другого случая, – пояснил Егор, осознав, что не расположен к беседе, не потому что собеседник ему чем-то неприятен или незнаком, а потому что день из-за предстоящей встречи с комбатом, обещал быть трудным, совсем не то, чем вчера. К тому же зверски хотелось есть, но ничего съестного у Егора не осталось, а голод разговорами не унять.

      Виктор разглядывал ногу-протез, смущаясь своего вида куда больше, нежели Егор, всякий раз встречаясь с ним взглядом. Егор к стальной ноге давно привык; а Виктор, очевидно, видел протез впервые.

      – Удобный? – снова спросил Песков.

      – Родная нога была куда удобней.

      – Протез – огонь! Никогда таких не встречал, – признался Песков. – Сто пудов импортный?

      – Да. Протез американский.

      Подперев голову рукой, Песков многозначительно замолк стараясь