Измена. Я больше не твоя. Элен Блио

тремор становится все сильнее. Меня колотит. Сердце на повышенных оборотах скачет, кровь гоняет так, что уши закладывает. Мне кажется, я чувствую, как внутри вспенивается адреналин, стреляет по всему телу холостыми разрядами.

      – Хорошо, – удивляет его тон, настолько спокойный, бесстрастный, как он может вот так?

      – Хорошо? – смотрю на него, понимая, что он опять, скорее всего, меня просто обманет, но глупая надежда…

      – Хорошо, давай ты успокоишься, подождем несколько дней и поговорим.

      – Несколько дней? Зачем? Смысл? Чего ждать? Через несколько дней изменится прошлое? – Я просто отказываюсь слушать его нелепые доводы! Не хочу! Не буду! Снова выдаю все свои мысли разом. – Окажется, что ты не изменял? Я не видела тебя с этими двумя? Не слышала о том, что ты… с Риммой?

      – Я не был с ней после нашей свадьбы. Она солгала.

      Всполох радости тонет в мутном потоке мерзости. После свадьбы не был – какое достижение! А до, значит, был? И не только с ней? А после? С кем? Сколько их было? Много?

      Римма вопила, что он… всё, что движется. Господи, какая грязь…

      – Аля, я хочу попытаться все объяснить.

      Он настойчив. Смотрю на него как-то отстраненно. Как на совсем чужого человека.

      Он очень хорош собой. Красив, хотя нельзя сказать, что его красота классическая. Но он притягивает взгляд. Я помню те эмоции, которые испытывала, поняв, что этот мужчина заинтересовался мной. Помню трепет, страх, удовольствие. Помню, как увидела в его глазах не просто интерес к себе – жажду!

      И его слова, сказанные еще до свадьбы, о том, как он мечтает обладать мной.

      И как я мечтала, чтобы он мной обладал, был моим, только моим! И как я верила, что он только мой…

      Чувствую, как закипают слезы. И как становится нечем дышать.

      Он хочет объяснить? Что он может объяснить? Что тут вообще можно объяснить?

      – А я не хочу ничего слушать, Марк. Мне всё равно. Представляешь? Что бы ты ни сказал! Один факт измены, то, что я видела… Это… это… Боже, ты не понимаешь, насколько это отвратительно?

      Смотрю на него, пытаясь разгадать: он на самом деле искренне считает, что разговор что-то изменит? Что он пытается мне объяснить? Что я слишком неопытна в любви и чиста, а ему… ему нужны оргии? Или что?

      – Аля, ты не поверишь… – он прав, я не верю, но все еще зачем-то слушаю, – я понимаю, насколько… жалки мои оправдания. Но я имею право на последнее слово. На защиту. Даже… даже преступникам дают возможность…

      Он не договаривает – и так всё ясно.

      – Марк, я…

      – Просто выслушай, дай мне шанс.

      О господи, о каком шансе речь? Он серьезно считает, что имеет право на прощение?

      – Нет. Нет, Марк. Нет.

      – Это жестоко…

      – Жестоко? Ты говоришь мне о жестокости? Ты?

      Я бросаюсь на него, буквально обрушиваюсь с кулаками, стучу по плечам, по лицу, чувствуя, как предательские горячие слезы текут по щекам. Он не старается закрыться, просто смотрит, как на ребёнка, который в истерике падает на пол и стучит ногами.

      – Я ненавижу тебя! Ненавижу! Не хочу слушать! Не прощу!