Во главе раздора. Лия Арден

Переправу.

      – Переправа, – сладко протянул Аякс, облизнув губы. – Восхитительно. Так мало людей о ней говорят. Боятся Привратника. Все боятся Привратника, но о ней столько можно поведать! – воодушевлённо заговорил Аякс и махнул рукой, приказывая идти следом.

      От его улыбки веяло чем-то мрачным, нечеловеческим, словно восторгом безумца, но я преодолела страх и зашагала за ним, стараясь не привлекать внимание к кобуре под мышкой. Аякс откинул бархатные занавески и провёл меня в следующее помещение, напоминающее гостиную. Несмотря на далеко не старое лицо и стройное тело, Аякс двигался, тяжело опираясь на трость. Шаг был шаркающий и медленный.

      – Садись, – приказал он, указав на мягкий диван, обитый красной парчой.

      Я подчинилась, внимательно осматривая помещение. Оформленное в роскошном барокко, оно напоминало музей. Тёмно-красные обои, массивная мебель с многочисленными позолоченными украшениями, белый невысокий потолок с лепниной, даже канделябры на стенах, а вместо привычного зарева горели свечи.

      Я шумно втянула носом запах жженого воска. Благодаря наличию зарева в большинстве крупных городов стали не нужны нефть, уголь, древесина, воск и прочее, как источник горючего или энергоснабжения, но богачи любят время от времени разжигать настоящие камины или свечи.

      Забавы элиты, так как это стало дороже зарева.

      – Совсем ребёнок, поэтому пей чай. Надеюсь, крепкий любишь, – пробормотал Аякс, ставя передо мной дымящуюся чашку тёмного напитка, хотя я не просила.

      Я напряглась. Профессор предостерёг насчёт спиртного, но про чай ничего не упомянул. И всё же я только пригубила напиток, пока не решаясь сделать настоящий глоток. Теневой сел напротив, сложил руки на набалдашнике трости и, продолжая улыбаться, выжидающе уставился на меня. Я невольно закашляла, чувствуя себя дворовым котёнком, которого добрый человек впустил погреться, а теперь умиляется, пока тот ест предложенную пищу.

      – Ваша трость металлическая?

      – Да, но не из ваших металлов, – Аякс оттянул манжету рубашки, демонстрируя край серебряного ахакора. – Будь эта трость из вашей меди, думаешь, я не смог бы её касаться?

      Мой незамедлительный кивок вызвал у Аякса сдавленное хихиканье, отчего теневой ещё больше произвёл до жути странное впечатление.

      – Ошибаешься, человеческое дитя. Можем мы жить среди ваших металлов, хотя трогать их неприятно. Губительны они лишь при попадании в тело. Как пуля. Даже если она ранит не самый важный орган, из-за отравления лечение будет долгим.

      – Регенерация вашего организма вдвое или втрое быстрее, чем у людей, – отчиталась я в своих знаниях.

      – Верно, – похвалил Аякс. – Если мне в ногу воткнуть нож из металлов моего мира, то после удаления лезвия рана заживёт за несколько дней. Если же воткнуть нож из вашего мира, то рана будет заживать неделю, и то если я приму специальные лекарства. Они нейтрализуют отравление, их наши учёные разработали. Но любой нож убьёт меня сразу, если окажется, например, в сердце, –