Невеста. Туда и обратно. Екатерина Бакулина

бы шахван отказался, она чувствовала бы себя отвергнутой и было бы обидно… но с другой, она отлично понимала – так было бы лучше. Или нет? Если бы айха понравилась господину, он бы, наверно, обращался с ней иначе и ей бы здесь хорошо жилось? Может быть, стоит все же постараться… Но шансов на это Ниаль не видела.

      Надо понять, как себя вести и что делать.

      В Аюнхае она никогда не чувствовала себя такой беспомощной и одинокой, как здесь. У айх не бывает семьи, но все равно, она была не одна… У нее была твердая вера в прекрасное будущее. А сейчас – никакой веры нет.

      «Удачи, айха», и зеленые глаза нука. Он улыбался ей, мягко, чуть с сожалением. Они почти не говорили больше, до конца поездки, но Ниаль видела, что ему стало немного лучше. В последний день он даже шел сам большую часть дороги. Нуки живучие, у них отличная регенерация. Но этот какой-то живучий особенно, даже смотритель Энро так сказал. Так быстро восстанавливаются только совсем молодые нуки, которым лет десять, потом все сложнее.

      Ну и хорошо. Ниаль переживала за него. Он спас ей жизнь, и она совсем не хотела, чтобы он пострадал.

      Наемник, Рой, говорил, что дальше они идут к Бобровым овражкам, у него там, вроде как, дом и семья.

      Даже у наемника есть семья… а что будет с ней – пока неизвестно.

      Утром ей принесла завтрак все та же девушка с рассеченным лицом.

      – Ну и как, смогла понравится господину? – с усмешкой поинтересовалась она. – Я смотрю, по первому разу он не стал портить твое личико.

      Чуть пренебрежительно, но без злости.

      – Я ведь ничего не сделала, – сказала Ниаль. – За что господину наказывать меня?

      – Он найдет за что.

      Служанка поставила поднос с едой на стол, разглядывая Ниаль.

      И вдруг…

      – Боишься его, айха?

      Ниаль закусила губу, сомневаясь, стоит ли вообще говорить об этом.

      – Боюсь, – сказала тихо.

      – А ты ничего, не такая блаженная, как предыдущая, – усмехнулась служанка. – Та все пыталась принарядиться и понравиться господину. А когда господин бил ее, все плакала и спрашивала – что она сделала не так? А что ты сделала не так, айха, что господин грозился аюнхайцам вернуть тебя назад.

      – Я ничего не сделала, – сказала Ниаль неуверенно. – Я не знаю, что не понравилось ему. Возможно, господин изначально ошибся с выводом. Возможно, ему не понравилось, как раз то, что я боюсь его.

      – Пф-ф, – служанка усмехнулась. – Шахвану нравится, когда его боятся. Даже если он говорит, что нет. Это как раз то, чего он хочет – чтобы все трепетали. Та айха не боялась, она просто не верила, что господин может причинить ей зло. Как бы он ее ни бил, она только преданно заглядывала ему в глаза. А ты боишься, и это заводит его.

      Ниаль передернуло.

      – Я бы предпочла, чтобы шахван вернул меня в Аюнхай, – сказала она тихо, едва решившись признаться в таком.

      Девушка засмеялась снова.

      – Глупая. Он тебя не вернет.

      – Почему? Он же говорил, я слышала.

      Девушка покачала головой.

      – Даже не надейся на это.