Пешка. Игра в любовь. Лила Каттен

так.

      – Скажем так, ты меня не удивил своими словами.

      – Ты знала, что нравишься мне?

      – Нет, я не удивлена твоим неуважением.

      – Откуда такие выводы.

      – С твоих слов.

      – А как же фразы «Нужно бороться за любовь» и прочее дерьмо?

      – За любовь, а не практиковать подобную чушь.

      – Чушь значит? А Ванек типа чистый и пушистый.

      – А с Ваньком, если надо, я разберусь сама и без посторонних глаз.

      – Ну окей. Не забудь рассказать жениху.

      – Не сомневайся в этом. Он обязан знать «друга» в лицо.

      На это он мне не отвечает. Только смех заполняет пространство машины.

      Приезжаем быстро. Я сразу же вылезаю из автомобиля и ухожу. Даже нет желания говорить «спасибо» и прощаться. Я злая.

      – Стой, – Макс бежит за мной.

      – Ты что издеваешься?

      – Хочу проводить до двери.

      – Иди уже к черту, сказала.

      – Как только ты скроешься за дверью квартиры, пойду к нему обязательно.

      – Идиот.

      Входим в лифт. Встаем по углам и смотрим друг на друга.

      Я зло, он с улыбкой. Идиот.

      Выхожу и быстрым шагом, подойдя к двери, открываю ее, вхожу внутрь и перед носом Макса захлопываю.

      Глава 5

      Ярость. Это чувство мне знакомо. На самом деле многие негативные эмоции мои друзья-товарищи. И если я большую их часть умею подавлять, да и вырвавшись из богом забытого места рождения и части жизни, я вообще перестала их испытывать, то кое-какие остались со мной.

      Сейчас я была очень злой.

      Он раздражает меня.

      Что за цирк устроил Макс? И если он решил, что я Ване не поведаю о его «симпатии», то он глубоко ошибся в своем подшучивании.

      Успеваю раздеться, принять душ и надеть на себя комбинацию для сна, состоящую из шорт и майки на бретелях, как слышу, что приехал Иван. К данной минуте я успела успокоиться и потому не буду выглядеть истеричкой. Но эмоции… они таковы, что подобны спичке, кто знает, когда моя загорится.

      – Зай? – он зовет меня из гостиной, что я не люблю.

      Тот момент, когда он сам не желает шевелиться и ждет, что я приду сама. Когда ему лень вставать за водой, или что-то ему нужно, он просит это сделать меня. Порой я нахожусь от этого предмета, необходимого ему, даже дальше него.

      Наношу на кисти крем, выходя к нему.

      Как и говорила, лежит на диване с задранными на журнальный столик ногами.

      – Долго ты, – произношу с обидой и просьбой пояснить длительное отсутствие. Да и не помешало бы понять, что заставило его бросить меня на вечеринке, где по большей части были его друзья.

      Хотя кого я обманываю, у меня почти нет таковых в принципе.

      Я не против знакомых людей, к которым я отношусь с уважением, которых не планирую обижать, и жду того же к себе. Но назвать их друзьями? Нет, я не могу.

      – Ты такая красивая.

      – Пытаешься сменить тему?

      – Нет. Я все это время общался с Темычем. Сначала про бизнес немного, я говорил же, что он будет молчать до последнего. А потом по пиву выпили.

      Стою на месте, крем давно впитался в кожу, но я продолжаю