Годы испытаний. Честь. Прорыв. Геннадий Гончаренко

значит, два часа в полковом клубе политзанятие было. Политрук нам лекцию читал, а после пришел наш Ерза. Росточка он махонького, поменьше меня, головища большая, уши лопушистые. Смешной такой с виду и все бесконечно вынимает расческу и причесывается. Оттого, наверно, у него и волосы редкие, все сыплются. Достал он из сумки какое-то наставление и давай нам читать. Долго читал, нудно, как дьячок на клиросе. В сон так и клонит всех. Кто поближе сидел – вздремнул, а подальше – всхрапнул. Видит он, что к концу занятия замертво все уснем, поднял нас, положил на пол и давай объяснять, чтобы мы правильно на боку лежали, голову чтобы пригибали пониже к полу от пуль, значит, как надо лопату быстро доставать из чехла. А тут в самый что ни на есть разгар занятий комбат Горобец входит…

      Сержант Правдюк подошел к ним и долго смотрел, как они работают. Морщил лоб. Видно, ему что-то было не по душе…

      – Товарищ Полагута, вы шо робите? – спросил он озабоченно.

      Андрей спокойно взглянул.

      – Ход сообщения к Подопрыгоре, товарищ сержант.

      Правдюк присел на корточки.

      – Скилько вам треба время на отрывку хода в полный профиль?

      – До рассвета управлюсь, – потупил взгляд Андрей.

      – Ну а шо, як «противник» будэ туточки раньше? Як вы будите с суседом сообщаться, як змините цю огневую позицию и перейдете на нову?

      …Сержант Правдюк был одним из тех ревностно исполнительных и требовательных командиров, о которых в армии говорят «служака». К ленивым и нерадивым был беспощаден. С приходом лейтенанта Миронова он стал во всем подражать ему и даже ходил теперь такой же пружинистой походкой.

      Правдюк терпеть не мог, если кто-нибудь из его подчиненных действовал на занятиях не так, как этого требовал устав.

      Но за справедливость бойцы его любили.

      Через два часа ход сообщения для движения ползком был готов. Опять неожиданно появился Правдюк.

      – Товарищ Подопрыгора, – приказал он, – возьмите пулемет и ползите к Полагуте.

      Подопрыгора, неуклюже передвигая широкое, грузное тело и тяжело сопя, пополз.

      – Докладывайте, товарищ Подопрыгора, де вам трудно, а вы, товарищ Полагута, запоминайте, шоб подправить можно було.

      Проверка отрытого Полагутой хода сообщения прошла благополучно. Правдюк приказал проверить работу Ежа. Андрей старался проползти как можно лучше, но в одном месте застрял и, как ни пытался, ползти дальше не смог.

      – Шо там такэ, товарищ Полагута? – будто недоумевал Правдюк.

      – Противогаз зацепился, – пробормотал Андрей.

      Но Правдюка трудно провести.

      – Не противогаз виноватый, а Еж, шо поленился и узкий ход отрыл.

      – Для такого борова, товарищ сержант, не человеку надо копать, а землечерпалке, – пытался оправдаться Еж.

      – За плоху работу объявляю вам замечание и приказываю ще одну запасну позицию отрыть… Понятно?

      Отдав, приказание, он ушел. Еж проводил его сердитым взглядом.

      – Вот ты и отдохнул, Ефим… Проковыряешься тут до полночи. Сама себя