Новогоднее кафе. Наталья Сапронова

отчего Вера перешла чуть ли не на бег. Все происходило по инерции. На автопилоте. Она – Карлсон с моторчиком.

      Лежавший повсюду снег манил своей невинностью. Небо разразилось мелкой холодной моросью, бьющей беспощадно по лицу. Вера все шла быстрым шагом, не оглядываясь, будто боясь увидеть что-то, что могло ее ранить, обидеть, испортить настроение, которое было… никаким. «Так нелепо это все, – подумала она, – у меня нет ни озлобления, ни ярости против превратностей судьбы. Есть лишь усталость. Так много усталости…»

      Встряхнув головой, как бы избавляясь от ненужных, но таких навязчивых мыслей, Вера продолжила свой путь по практически безлюдной блеклой улице. Глаза слезились от прищура, который будто острым ножом вырезал черточки в уголках ее глаз и превращал их в морщинки. Пришлось потереть глаза, чтобы избавиться от мутной пелены. Не сработало. На руке и одновременно в кармане пуховика почувствовалась вибрация – пришло очередное сообщение от коллеги. Того самого, кому она буквально недавно писала. Почему-то в голове возникла картинка той самой елочки в окне. Когда в последний раз она наряжала елку? Давно не покупала. А что бы она сделала, будь елка у нее, – украсила бы сейчас или перед Новым годом? Сообщение продолжало настойчиво вибрировать в кармане. Что-то ей подсказывало взять и проигнорировать – на сегодня хватит. Не отвечать – грубо. Вдруг что-то важное. Вдруг что-то срочное… Вдруг…

      Вдруг небо оказалось прямо перед ее широко распахнутыми глазами. Все произошло настолько неожиданно и молниеносно, что она пролежала на земле еще с минуту, пытаясь сообразить, что же только что случилось. Уличные фонари подсвечивали темное небо. Виднелось даже несколько тусклых звезд на большом расстоянии друг от друга. Или это пролетали самолеты. Упала. И даже не поняла с чего бы это. Гололед? Невнимательность? Скользкие ботинки? Провидение? Все сразу? Да нет. Просто ее дурость. Вот так – идешь, и за секунду твой мир переворачивается с ног на голову, в прямом и переносном смысле, без предупреждений, думала Вера, лежа на полумокром, полузамерзшем асфальте. Теперь-то что? Лежать и ждать помощи? Глупо это все. Аккуратненько привстать и оглянуться? Да, пожалуй, так она и сделает. Немного очухавшись, она облокотилась на руки и посмотрела сначала направо, потом налево: на противоположной стороне редкие прохожие шли себе и шли, а спереди и сзади нее люди были далеко, да и вряд ли бы кто помог, даже если бы и были близко.

      – Что ж. Бывает. Сама, все сама, – с горькой улыбкой попыталась подбодрить себя Вера. Насилу встав, она почувствовала резкую боль – ее стопа начала опухать, и перед ее глазами пронесся мини-фильм о том, как она падала – спиной назад, одна нога прямой поднялась в воздух наверх, а другая согнулась в колене, и носок этой стопы в ее любимых угги подогнулся и уехал в таком положении назад. Вспомнив все это, Вера передернула плечами и закатила глаза, стыдливо сморщив лоб и прикрыв лицо ладонью: «Могу поспорить, что смотрелось это со стороны красиво и эффектно. Балерина