Время созидать. Ирина Кварталова

всхрапнули кони, застучали по кирпичной плитке колеса экипажа, и все стихло. Сонно бормотал дождь за окном.

      Тильда взглянула на портрет, что пялился со стены, сжала зубы от злости, в бессильной ярости ударила кулаком по резной спинке стула и устало опустилась на него.

      Время шло, и ничего не происходило, и постепенно она начала успокаиваться. Душившая ее ярость сменилась пустотой. Арон, и эта женщина, и господин Коро, и стройка – все мешалось в мыслях, прежде – таких ясных.

      Осторожные шаги заставили ее поднять голову. Это был отец Терк.

      – У Арона сломан нос, и мне пришлось зашивать рану на лбу, – деловито доложил лекарь. – Но он крепкий малый, на нем все как на кошке заживает. Стараниями Многоликого все будет хорошо.

      – Спасибо, мастер Терк, – тусклым голосом ответила Тильда. Слишком много сил она сегодня отдала…

      Лекарь ощутил это и обеспокоенно спросил:

      – А вы, госпожа? Как ваше колено?

      – Все так же.

      – Позволите?..

      Тильда кивнула. Лекарь нагнулся к ней и начал осторожно ощупывать ногу, почти невесомо прикасаясь горячими и сухими ладонями к коже. От него неприятно пахло лекарственными порошками – как-то едко, но он прекрасно знал свое дело, к тому же – был из ордена Отрекшихся и практиковал целительство не только травами, но и с помощью сил Многоликого.

      Многоликий… Сердце стукнуло слишком сильно и быстро.

      – Мастер Терк… Вы полагаете, Арон может учиться вашему ремеслу?

      Мужчина отвлекся от осмотра и глядел долго, не мигая. Потом ответил:

      – Я полагаю, моя госпожа, что ему следует учиться. Но не в Отречении и не в Смирении. Его натура не сможет отказаться от земных благ и земных забот. – Мужчина помолчал, но, не получив ответа, продолжил: – А что касается ваших болей, то вот средство – должно их облегчить… – Он долго рылся в сумке, но наконец выудил на свет небольшой пузырек с мутным белесым настоем. – По ложке в день, госпожа, вместе с теми растираниями, что я вам дал.

      – Спасибо. – И в этом слове было чуть больше, чем простая благодарность за проделанную работу.

      Мастера Терка она проводила до порога, глядя на его коричневый балахон, на выбритые виски, на знак служителя Многоликого – особенным образом повязанный пояс. Неужели Арон станет таким же? Будет лечить других или молиться о заблудших душах, а может – путешествовать, помогая страждущим… Он научится – обязательно – обуздывать свою силу.

      Но в это верилось слабо.

      Несколько мгновений Тильда смотрела вслед целителю. Потом глубоко, с наслаждением вздохнула – лица коснулся сырой воздух, который принес сладкие, терпкие ароматы самшита и сырого камня.

      И нехотя побрела назад, к дверям, раскрытым настежь в темные покои дома, где жила уже пятнадцать лет.

      У двери на столике стояла лампа, и Тильда увидела письма, пришедшие на ее имя. Их было несколько: пузатые коричневые