Восток. Запад. Цивилизация. Карина Демина

все немного другое.

      – Вот не учи…

      – Я не учу. Он здесь выглядит так, как… думает, что выглядит. Вот. – Эва вытянула руки. Она вновь в нелепой чужой рубашке из тонкого полотна. Ноги босые. Но ей не холодно. Да и вообще не ощущает она мостовой. Только если захотеть… да, рубашка превращается в платье, пусть даже простое и домашнее, но это лучше, чем так.

      А Тори тоньше.

      Изящнее.

      И в бальном наряде, именно в том, который она так и не надела тогда. Впрочем, платье Эвы тоже осталось где-то в гардеробной, потому что идти на бал, когда с Тори такое, никак невозможно. Те платья давно вышли из моды.

      – Прелесть, правда? – Тори крутанулась. – Какая я все-таки глупая была.

      Эва хотела сказать, что и сейчас она не больно поумнела, но сдержалась.

      – Мы здесь вообще зачем?

      – Понятия не имею, – сказала Тори. – Но интересно. Кого он высматривает?

      – Дом. Я так думаю.

      – Он же…

      – Он его не видит. – Эва прищурилась. – Давай ближе.

      – А…

      – Нас он тоже, скорее всего, не увидит. Это то, что было. Уже случилось.

      Господин с тросточкой выглядел этак… Ну, наверное, раньше Эва сочла бы его красивым. Было в нем что-то такое, возвышенное, как в Стефано. Или просто и вправду похож? Такой же хрупкий с виду. И волосы светлые. А вот усики ему совершенно не идут.

      – Чего ты на него так уставилась? – поинтересовалась Тори хмуро.

      – Просто… напомнил одного знакомого.

      – Интересного?

      – Куда уж интереснее. Он меня уговорил сбежать, а потом продал.

      – А… нет, этот не такой.

      – Откуда ты знаешь?

      Сестра посмотрела на Эву как на дуру:

      – Я чувствую.

      Эва тоже чувствовала, но… но тогда, скажи ей, что Стефано подозрителен, она бы не поверила. Она бы ни во что не поверила, потому что главное ведь – любовь.

      А остальное…

      Неужели Тори…

      Нет, невозможно! Она же этого вот, с усиками, впервые увидела в подвале. А потом еще здесь. Разве этого достаточно, чтобы влюбиться?

      И вообще… С любовью, выходит, ничего не понятно.

      – Точно не видит. – Тори помахала рукой перед лицом господина, что продолжал упорно прогуливаться по набережной.

      – Я тебе говорила, – фыркнула Эва и огляделась.

      Если они оказались здесь, то… не случайно?

      Должен быть какой-то смысл. И… им хотят что-то показать? Господин? Или нет. Он какой-то… слегка размытый, если приглядеться.

      И сама улица.

      Будто дрожит.

      Ну вот, потемнело. Нет, не постепенно, как-то вдруг, будто свет выключили.

      – Что за…

      Блеклые пятна фонарей. А дом будто пламенем охвачен призрачным. Снизу оно темное, но чем выше, тем светлей. У крыши и вовсе легкое марево, если не приглядываться, то и не заметишь.

      А вот улица… Прямая такая.

      Пустая.

      И тревожно на сердце. Оттого и тянет скорее ухватиться за руку сестры. И та молчит, только мнет в руках кружевной платочек.

      Кареты.

      Они выныривают из сумрака, разом