Восток. Запад. Цивилизация. Карина Демина

что широкие, что узкие.

      Глупости.

      Какие это глупости.

      Внизу лестницы серая дорожка. Тени тоже слышат? А Эва нет. Она прислушивается, пытаясь уловить хоть что-то. Но… нет, ничего. Тишину дома нарушают обыкновенные звуки ночи. Поскрипывание старого паркета, что избавляется от дневной тяжести. Вздохи в трубах. И ветер за окнами.

      А Тори решительно ведет дальше.

      И быстро.

      Она почти бежит, тянет Эву за собой. Дальше по коридору. Мимо столовой… и еще дальше. Кабинет отца? Эва, кажется, понимает, куда им надо.

      – Там закрыто, – говорит она, но Тори, встав перед дверью, просто кладет руки на нее. И дверь вспыхивает темным огнем. А потом отворяется.

      Беззвучно.

      И от этого страшно. Но тени, любопытные тени первыми устремляются вниз по лестнице. Они готовы вести Тори за собой. И Эву тоже.

      Куда?

      Света бы. Но… нет, ничего нет. И приходится опираться на руку Тори. Теперь ведет она. Жутко как… сердце колотится, что безумное. И хочется сбежать. Наверх.

      Но слишком темно, и если Эва отпустит руку сестры, то заблудится.

      Она не найдет дороги.

      Именно так.

      – Смотри не глазами. – Тори останавливается. И вот странность, хоть света нет, но Эва видит белое пятно ее лица. И черные-черные глаза. – Закрой.

      И вторая ее рука ложится на лицо Эвы.

      Снова странность, но если глаза закрыть, то и вправду все видно. Нет, не так, а… очертания. Тени спешат расползтись, и Эва их видит, а за ними и стены.

      Двери.

      Она была за одной из этих дверей. За которой? Забыла. Все-таки она глупая и невнимательная. А Тори идет. Она точно знает, куда ей нужно. Она всегда точно знает… и идет.

      Шаг за шагом.

      Дверь.

      Не заперта. За нею комната. Небольшая. Тени отступают, и Эва слепнет, отчего открывает глаза, но тут же жмурится. Как ярко… то есть не очень. Комнату освещает одна керосиновая лампа, и крохотный огонек трепещет под стеклом.

      Тори морщится.

      Еще в комнате есть кровать. И человек на этой кровати. Он лежит, тихо так, и Эва не уверена, жив ли он. Но Тори знает. Тори отпускает руку Эвы и подходит близко. Она застывает над кроватью, над человеком, слегка покачиваясь, словно раздумывая над тем, что видит. А потом спокойно кладет руку на его грудь. И тьма, окутавшая ее пальцы, устремляется в тело.

      Смотреть жутко, но…

      – Помоги. – Тори оборачивается. – Помоги мне…

      – Как?

      – Ты можешь позвать… я знаю.

      – Я не знаю. – Эве больше всего хочется сбежать, но ноги цепенеют. И сама она не способна пошевелиться.

      – Позови!

      – Кого?! Как его зовут, знаешь?

      – Нет. Но я слышу… слышу.

      Тори протянула руку, и Эва решилась. Она коснулась пальцев сестры. И тьма не обожгла. Она и не такая уж страшная, но…

      – Я слышу, – жалобно произнесла Тори. – Он зовет… ему надо помочь. Я слышу! Он тоже потерялся, а теперь…

      – Погоди. – Эва сжала пальцы. – Давай как раньше. Я помогу тебе, а там… там решим.

      Это опасно.

      Очень-очень.

      Ведь