Восток. Запад. Цивилизация. Карина Демина

и… поняла.

      Спит.

      Ее сестра стояла у лестницы с закрытыми глазами. И не решалась сделать шаг.

      К счастью.

      И… появилась подлая мыслишка отступить. Им ведь случалось во сне ходить. Раньше. В детстве. Когда Дар только-только начинал проявляться. Именно тогда Эва однажды и упала с лестницы. К счастью, ничего не сломала, но там-то, в имении, и лестница была в пять ступенек, невысоких, а тут…

      Если Тори упадет, то Эва снова останется единственной дочерью.

      Но…

      Она осторожно взяла сестру за руку.

      – Идем, – сказала ей, разворачивая. И Тори подчинилась. – Надо спать в кровати.

      Шаг.

      И второй.

      И удалось отвести сестру к комнатам, и даже внутрь Тори зашла. И Эва с ней, конечно, чтобы увидеть прикорнувшую в кресле горничную.

      Стало быть, маменька, или Берт, или отец заподозрили что-то такое, если приставили эту девицу. А она заснула.

      – Ложись, – сказала Эва, подведя сестру к кровати. – Давай, спать пора…

      Тори молча забралась в постель и легла на спину. Руки ее вытянулись вдоль тела, а глаза вдруг открылись. И Эва ужаснулась тому, до чего черными они сделались вдруг. Потом уж поняла, что глаза обычные, но зрачок расплылся.

      – Сестрица, – сиплым голосом произнесла Тори. – А я тебя вижу.

      – Я тебя тоже вижу. Спи давай.

      И Тори послушно закрыла глаза.

      Эва некоторое время посидела рядом, раздумывая, безопасно ли оставить ее так. Потом попыталась разбудить горничную, но девица лишь бормотала что-то и пускала пузыри. И вздыхала еще так томно, как в романе.

      В общем…

      Тори, кажется, уснула нормально. И Эва вернулась к себе, решив, что утром обязательно расскажет обо всем маменьке. Пусть или горничную заменят, или дверь закрывают. А то и вправду сверзится сестрица с лестницы и шею свернет.

      Не то чтобы сильно жаль, но… как-то это не по-родственному.

      А утром Тори явилась сама. Рано. Эва еще и из постели не выбралась, а она уже тут. Умыта, одета и волосы даже заплела в косу.

      – Поговорить надо, – сказала сестра, усаживаясь на кровать. – А ты все такая же соня. И копуша.

      – Будешь дразниться, – Эва подавила зевок, – сама с собой и разговаривай.

      Тори хмыкнула.

      – Не говори маме.

      – О чем?

      – Ты знаешь.

      – О том, что ты…

      – И соображаешь туго. – Тори поглядела на потолок.

      – Это опасно. – Эва выбралась из кровати, чтобы сесть.

      Раньше им случалось сидеть вот так, вместе. Рядышком. Но давно. Там, в имении, когда они тайком пробрались на чердак, потому что Тори была уверена, что где-то там, на чердаке, сокрыты древние сокровища. Эва еще сомневалась, что им там делать.

      Но Тори всегда умела убеждать.

      И в тот раз тоже.

      Сокровищ они не нашли, зато отыскали сундук со старинными нарядами. И пусть их частью мыши поели, но ведь все равно интересно было. И зеркало то, с трещиной. И еще много другого. А потом, уже вечером, оставленные без ужина – их тогда