Рим и эллинизм. Войны, дипломатия, экономика, культура. А.П. Беликов

пунийцы должны были ещё десять лет выплачивать контрибуцию, и незачем было губить их государство. Видимо, главными причинами были именно ещё недостаточная агрессивность Рима, отсутствие установки на уничтожение Карфагена. В 240 г. до н. э. сенат не «поддержал восставших»[139], напротив, помог карфагенянам: запретил италикам торговать с восставшими, вернул пленных, разрешил закупать хлеб и вербовать воинов в Италии (App. Sicil. II.3). Ф. Уолбэнк, на наш взгляд, справедливо подверг сомнению последнее утверждение Аппиана[140]. Фраза автора, что римляне даже отправили послов в Африку, пытаясь прекратить войну (ibid.), и вовсе фантастична – римские посольства обычно вмешивались только в тех случаях, когда хотя бы одна из воюющих сторон была в союзе с Римом.

      Когда восстание было подавлено, одолела старая ненависть, и в 238 г. до н. э.[141] Рим «вопреки праву» (Polyb. III.28) занял Сардинию, «желая иметь Тирренское море под своим контролем»[142]. В ответ на возмущение карфагенских послов сенат объявил войну. Воевать Карфаген не мог, поэтому купил мир отказом от острова и выплатой 1200 талантов (Polyb. I.88.12). Одновременно римляне захватили и Корсику, хотя она не была упомянута в договоре[143]. Тем самым Рим получил господство в западном море[144], и он действовал с позиций грубой силы.

      С целью пополнения оскудевшей казны Карфагена и подготовки новой войны Баркиды в 237 г. до н. э. начали завoевание Испании. Римские политики оказались не настолько предусмотрительны, чтобы помешать этому. Ближе, на севере Италии, появилась более очевидная угроза: готовился поход галлов на Рим. Решительное вмешательство в испанские дела могло привести к войне, но, несомненно, она протекала бы для римлян более успешно, чем это случилось впоследствии. Только после разгрома галлов в 231 г. до н. э. в Испанию прибыло римское посольство, но не с целью остановить завоевания, а всего лишь с требованием дать разъяснения[145]. Ответ Гамилькара, что цель войны – добыть денег для контрибуции, как ни странно, удовлетворил послов. Когда большая часть Испании была уже покорена, сенат всерьёз встревожился. «Отцы» поняли, что их беспечность позволила врагу усилиться, и пытались поправить ситуацию (Polyb. II.13.3). Новое посольство 226 г. до н. э. заключило договор, что границей Карфагена в Испании будет Ибер. Такая уступчивость объясняется тем, что близилась очередная война с галлами, раздражать пунийцев было неразумно – они быстро усиливались, теперь с ними приходилось считаться. Стало очевидно: новая война неизбежна и её начало – лишь вопрос времени (Polyb. II.36).

      С тревогой наблюдая за успехами врага, сенат деятельно укреплял государство. Он уже не мог проводить политику, не учитывая ситуацию на востоке, севере и западе[146]. Как отмечает Полибий, частые войны с италийскими галлами ранее сковывали инициативу по отношению к Карфагену (II.13.5; II.22.9), и могли помешать в будущем. Именно необходимость расправиться с ними до начала ожидаемой войны и привела к широкомасштабным военным операциям на севере Италии. Эту связь отмечает и Полибий,

139

 Вейцковский И.И. Западное Средиземноморье в III столетии до н. э. Автореф. дис…докт. ист. наук. Львов, 1960. С. 28,

140

 Walbank F.W. A historical Commentary on Polybius. Vol. 1. Oxford, 1957. P. 146.

141

 Или в 237 г. до н. э. – см.: Walbank F.W. Opus cit. P. 150.

142

 Grimal P. Hellenism and the Rise of Rome. London, 1968. P. 150.

143

 Frank T. Rome after the conquest of Sicily // CAH. Vol. VII. Cambridge, 1928. P. 804.

144

 Штолль Г.В. Герои Рима в войне и мире. СПб., 1896. С. 218;

145

 Ковалёв С.И. История Рима. Л., 1988. С. 204.

146

 Kramer F.R. Massilian Diplomace before the Second Punic War // AJPh. 1948. Vol. LXIX. № 1. P. 16.