Лесник: Назад в СССР. Максим Гаусс

да.

      – Вот! А сегодня трое! – он поднял вверх палец. – Самка никогда не бросит малыша одного, а потеряться ему здесь негде.

      – Может, сожрал кто? Мало ли тут хищников ходит, места-то глухие совсем.

      – Не знаю, – задумался егерь. – Может, ты прав. Только я не слышал, чтобы ночью кто-то на кого-то нападал. И все же кабан этот…

      Хоть старик и ушел на заслуженную пенсию, в поселке его все равно продолжали называть егерем. В жизни иногда бывает так, что прозвище или псевдоним намертво прилипает к человеку, что ты ни делай… Вот это как раз тот самый случай.

      Вообще, учитывая тот факт, что мы находились вдали от цивилизации, люди сознательно отошли от многих правил. Власть особо не интересовалась о потребностях людей, все внимание было направлено на рост городов, экономики и мировой политики. Одна только история с Венгрией чего стоила…

      И вот сейчас, лежа прямо на собственном тулупе, я ждал, пока хоть где-то появится наш странный кабан. Но, как назло, того нигде не было и это меня не на шутку взволновало. Все остальные были здесь, а самец пропал. Как и сказал Иваныч, ночью мы не слышали никаких звуков нападения – обычно, если кто-то кого-то кушает, слышно на сотни метров. А тут ничего.

      По прошествии еще сорока минут, я не выдержал и поднявшись, медленно направился к лежке Матвея Ивановича, в трехстах метрах к югу. Но когда я прибыл на точку, его тоже не оказалось, хотя рюкзак и тулуп лежали на прежнем месте.

      – Не понял… Иваныч? – задумчиво пробормотал я, оглядываясь по сторонам. Вокруг тишина, ни души. Остальное кабанье семейство паслось в двухстах метрах к югу, на небольшой полянке. Мы старались соблюдать тишину, натянули на себя маскхалаты, не желая беспокоить животных.

      Я двинулся дальше, обошел небольшой поросший мхом холмик и вдруг наткнулся на бурелом. Пришлось обходить и его. Метров через тридцать, справа от него, с ружьем за спиной, неподвижно стоял Матвей Иванович. Голова опущена, вид задумчивый…

      – Иваныч? – негромко окликнул я. – Ну что там?

      Старик не отреагировал. Только неопределенно головой качнул.

      Я подошел почти вплотную, но пока не разглядел, куда именно он смотрит.

      – Ты чего?

      – Гляди… – не оборачиваясь, кивнул он.

      Прямо перед нами, среди веток лежала огромная, изуродованная туша кабана, за которым мы второй день вели наблюдение. Ребра сломаны, брюхо разорвано, а обе задние ноги вырваны вместе с ляжками. Шкура подрана так, будто на него дикие кошки напали… И повсюду кровь.

      Вы когда-нибудь видели вблизи матерого дикого кабана? Лесной кабан мало того, что сам по себе уродливый и страшный, он еще и огромен. К тому же, он крайне опасен для любого человека, случайно оказавшегося у него на пути. Но при этом глуповат и нетерпелив. Достаточно залезть на дерево и потерявшее вас из вида животное свалит само… Но увиденное сейчас, заставило шевельнуться в моем желудке утренний завтрак.

      – Нихираси! – вырвалось у меня. Картина была не самой приятной.

      – Это