Переступая порог. Третья книга из цикла «Шепот богов». Ирина Юльевна Енц

когда мы Корнила в лесу встретили. Вроде как, ты его в первые в жизни видишь?

      Дед Авдей скорчил виноватую рожицу, и забормотал:

      – А как же, Вереюшка… Ты вон теперь сама Великой стала. Понимать должна, что в секрете такое держать потребно…

      Я только рукой махнула. Ладно, мол, чего уж теперь-то, рассказывай дальше. Авдей откашлялся, покосился виновато на нас еще раз, и продолжил:

      – Ну, в общем, притаился я за той кучей…

      В эсэсовской форме было двое, а двое были в штатском. Один, в простой одежде, щуплый, по повадкам и одежде было понятно, что финн, скорее всего переводчик. А вот другой, важный такой при костюме и галстуке, на пальце перстень крупный блестит. Сразу видно, важная птица, скорее всего, ученый. Хотя, Авдейка до этого момента ученых в глаза не видывал, но почему-то решил так. С эсэсовцами держал себя свободно, даже можно сказать, по- начальственному держал, а переводчик за ними семенил, кепчонку свою в руках мял, без конца кланялся, и что-то быстро и тихо тараторил. Авдейке с его места слышно не было, что он ему там докладывал.

      Не доходя до спокойно стоящих под дулами автоматов мужчины и женщины, группа остановилась. На несколько минут повисло молчание. Даже собаки стали меньше гавкать. Фашисты разглядывали с интересом наших. Лада стояла выпрямившись, с невозмутимым лицом. А вот Василий был напряжен. Парнишка это даже отсюда заметил. Плотно сжатые челюсти, и недобрый прищур, и руки, заложенные за ремень, крепко его сжимавшие. Немцы разглядывали стоявших перед ними людей внимательно, с нескрываемым интересом. Так дети смотрят на крокодилов, впервые увидев их в зоопарке. Нет, конечно, они о них слыхали, и даже сказки читали с картинками, где эти самые крокодилы нарисованы весьма живописно, но вот, вживую, так сказать, видели впервые. Фрицы, наверное, ждали, что пришедшие заговорят первыми, но наши молчали, и тоже разглядывали этих «нелюдей», спокойно, без особого интереса. И даже с какой-то жалостью. Авдейка подумал, что так рыбак смотрит на карасей, вытягивая их удочкой из воды. Жалко, конечно, но все равно, рыбак знал, что караси попадут или на сковороду, или в котел. Взгляды наших фашистам не понравились, и потому они стали хмуриться. Один так даже начал постукивать себя по голени сапога какой-то палочкой, которую держал в руках. Первым заговорил «ученый» (хотя, он, может быть, сроду ученым не был. Но Авдейке так было проще его называть). К удивлению парнишки, заговорил на ломанном русском языке.

      – Вы – не финны, хоть мне и доложили, что говорите по-фински. Не тот тип лица. Я Ральф Хоне. Вы хотели меня видеть, зачем?

      К удивлению Авдейки, первой заговорила Лада. Голос у нее был спокойным и звонким. Парню хорошо было слышно каждое ее слово.

      – Ты пришел к этой горе, чтобы разгадать загадку наших предков, сейды. Найти способ извлекать из них энергию, чтобы использовать в своих целях. Мы пришли помочь тебе. А взамен просим не разорять этот край. Эти камни стоят здесь не один десяток тысяч лет. И будет жалко, если вы начнете их уничтожать.

      Эсэсовцы, наклонили