12 часов. Таня Лаева

Ты опять начинаешь?!»

      – «Ну чудесный же…»

      Он был таким неприступным и твердым, таким большим и могучим атлантом… но такой зрелый и притягательный он крушил мои зарождающиеся чувства своим смешком с очередной колкой издевкой.

      – А-ха-ха-ха! Девочка, ты не в моем вкусе, и я тебя никогда не поцелую. Я тебя не поцеловать хотел, а придушить. Не ищи то, чего нет. Я – не мальчик, и твои фокусы со мной не прокатят.

      – Поспорим?

      – На что? – не задумываясь, хитро протянул Джеймс, поворачиваясь ко мне на долю секунды.

      – На твою косичку.

      – Легко! Только без обнаженки и откровенного совращения.

      – Я же не в твоем вкусе, так чего бояться? Голую или нет, ты меня не поцелуешь значит?

      – Нет! – он начинал злиться, чем заводил меня еще больше, и я ехидно промурлыкала.

      – И не притронешься?

      – НИ ЗА ЧТО!

      Он повысил голос и осекся. Вот и первые искры полетели из его изумрудных дерзких глаз. Поездка стала веселей.

      – Сколько нам ехать?

      – Семь часов.

      Не задумываясь ответил Джеймс, словно эта цифра вертелась у него на языке.

      *********************************

      Джеймс.

      Мы въехали в небольшой проездной городок с серыми малоэтажками и небольшими частными домиками, и маленькая бунтарка опомнилась.

      – Я есть хочу, – заклянчила малышка.

      – Надо было есть, когда тебе предлагалось.

      – Ну, пожалуйста, Джеймс…

      Когда мое имя сорвалось с ее теперь точно запретных губ, я растаял и свернул к тротуару, увидев ближайшую вывеску. Нам попалось придорожное небольшое кафе, достаточно людное. В его аккуратно оформленной, чистой обстановке я любовался плавными изгибами впереди идущей кудряшки, наряд которой жестко контрастировал с интерьером этой забегаловки, в которой все присутствующие сворачивали бошки вслед жгучей брюнетке, что меня необъяснимо раздражало.

      Мы сидели друг напротив друга в неловком молчании после нашего достаточно откровенного разговора в машине для едва знающих друг друга людей, и, все же, я решил уточнить.

      – Что будет, если выиграю я?

      – А? – малая вернулась ко мне из своих мыслей, которые были мне не доступны.

      – Ну ты по каким-то своим причинам хочешь отрезать мне волосы. Кстати зачем?

      – Так будет красивее.

      – Считаешь меня красивым?

      – Да… – тихо и сразу произнесла она.

      «Очень интересно…»

      Я смотрел на наливающуюся краской крошку и безумно хотел залезть в эту кудрявую голову, чтобы прочитать, о чем она думает сейчас.

      – Так что я получу, если выиграю?

      – Отвезешь меня к заказчику, – и вот снова ее манящая ухмылочка, и я рассмеялся от невыгодности такой хитро выверенной сделки.

      – То есть ничего? Тогда давай так, если поцелую, то не повезу, и оставим в покое мои волосы.

      – Ну хорошо, что ты хочешь?

      – Хочу нарисовать тебя… или на тебе… – зачем-то выпалил я, проклиная свой неудержимый язык, а Мелиса взглянула на меня по-другому.

      – Ты