На крыльях кошмара. Виктория Попова

оставленном её кинжалом, был виден край кожи около ключицы и оттуда на Алею смотрел жуткий, чужеродный глаз. Это оказалось так внезапно и неожиданно, что у молодой женщины дрогнули колени. Глаз смотрел на неё, буравил ненавидящим взглядом, приковывал к себе внимание.

      – Что с тобой? – послышался вопрос Тарины.

      – Там глаз. Он смотрит, – испуганно проговорила Алея, указывая пальцем.

      Тарина пригляделась и подошла ближе к покойнику.

      – Это клеймо, – сказала она. – Но очень необычное. Будто выжигали специально так, чтобы зрачок выделялся сильнее.

      – Никогда не видела ничего похожего, – с облегчением произнесла Алея. – Привидится же…

      Затем Невеяр и Елисан позвали их, чтобы попрощаться с убитыми лурийцами. Никто не думал, что их путешествие ознаменуется таким жестоким кровопролитием. Но оно случилось. Перед глазами Тарины вставали призраки того самого каравана. Теперь к ним прибавились и ни в чём не повинные моряки.

      – Среди нападающих был Берс? – спросила кхари, когда погребение подошло к концу.

      Наёмница отрицательно покачала головой.

      – Нет, – сказала она. – И здесь нет некоторых других тоже.

      – Кто они такие? – спросил Елисан.

      – Преступники, – ответил мрачный Невеяр. – Нам надо убираться отсюда пока этот Берс и остальные не пришли с подмогой.

      Тарина при этих словах судорожно сглотнула и хотела сказать, что она убила этого мерзавца, но в последний момент смолчала. Девушка уже ни в чём не была уверена. Особенно сильно её поразил, вновь проснувшийся после болезни, дар. Сегодня он проявился особенно чётко, цели рисовались, как никогда, близко, и ей даже не приходилось прикладывать для этого никаких усилий. Вся схватка прошла для неё, как одно мгновение, необходимое, чтобы выпустить стрелу.

      Четвёрка всадников пришпорила лошадей, и те помчались галопом, оставляя позади страшную память о произошедшем. Ехали молча и сосредоточенно, каждый погруженный в свои мысли. Впереди скакали мужчины, за ними пристроились женщины.

      После полудня они выехали на Баладорский тракт и здесь поехали гораздо спокойнее. Невеяр, уже немного пришедший в себя, поехал рядом с Алеей.

      – Что показал тебе медальон? – спросил он, и Тарина навострила уши.

      Впрочем, как и Елисан, которого всё это теперь тоже касалось.

      – Пещеру, – закусив губу, ответила кхари. – Или какое-то другое очень тёмное место, по которому шли трещины, наполненные кровавым огнём. Это жуткое видение, не могу представить, что чувствовал тот человек, который держал медальон перед собой. А потом он упал и скорчился, как от невыносимой боли, и я увидела край его обугливающейся руки в поле видимости.

      Тарина слушала, затаив дыхание. Она не стала признаваться, что перед ней мелькнула та же картинка, только с меньшим количеством подробностей. Откуда это взялось в ней, девушка понятия не имела и не желала объяснять остальным то, в чём сама не разбиралась. Но определённо в ней произошли