Тысяча уловок Вилли Тирэлл. Нина Каротина

к лихим богам, Родик, со своими разбавленными эликсирами. Мне они ни к чему. Ты бессмертный, вали в Агарон и вытаскивай оттуда Ридалага.

      – Меня терзают навязчивые сомнения, дорогуша. Во-первых, я не настолько влюблён в старшего братца, чтобы жертвовать сокровенным. К тому же, я не люблю агаронскую погоду, у меня нет тёплых вещей.

      – Ты никого не любишь «настолько», потому и должен ехать. Возьми у Дедули пару тёплых носков, – огрызалась она.

      – И почему разбавленные? Что, эликсиры уже не действуют на вашу остывающую полу-ригоронскую связь?

      – Потому что на тебя они не действуют! Ты как был бездушным Поганцем, так им и остаёшься, даже если в тебя влить любовную сыворотку. Бочку!

      – Тенна, у меня тоже есть дети, – зашёл с другой стороны брат.

      – Это не дети, это сборник твоих прошлых интрижек! Целая коллекция разных одичавших без матери мальчишек. И это только те, о которых мы знаем.

      – Всего трое. Зачем так грубо? Четвёртый пока глубоко в Ясторне.

      – Езжай в Агарон, Родик. Пару лишних детишек привезёшь, мы не расстроимся, привыкли. А Дейна запри в башне. Пусть остаётся дома, иначе я лично напишу донос гралийскому королю на его халатное отношение к делу. И его отзовут в Гралицию. Пусть так, лишь бы не в Агарон.

      – Что за фобия, никак не разберу? Вполне себе цивилизованное царство-государство с сильной монархией, устоявшимися законами и позитивной религией. Всего лишь в трёх месяцах пути от нас по безопасным дорогам Степи.

      – Дивненько, что тебе всё нравится. Собирай носовые платки и в путь.

      – А носовые платки зачем? – обиженно буркнул брат.

      – Сопли подтирать.

      Родион сидел, развалившись в кресле, и смаковал утреннюю трапезу. Именно смаковал, медленно с расстановкой, в ожидании нашествия Вилли. Сегодня очередное письмо не поступило, но Тибель охотно сообщил:

      – Ноль дней, Милорд. Мои поздравления. Я сказал «поздравления»? Прошу прощения, Милорд. Мои соболезнования. Отворотное зелье в этой чашке. Прошу не перепутать, иначе вы испытаете отвращение к самому себе и наконец поймёте, что чувствуют ваши близкие.

      – Тибель, дружок, не напрягай органы злоязычия. Я сегодня не поддаюсь на провокации.

      – В таком случае вы не будете гневаться, если я скажу, что отлил от зелья и плеснул вам в чашку? Исключительно для вкуса.

      – Ты первостатейный мерзавец, Тибель, – благодушно отмахнулся Принц.

      – Спасибо, Милорд. Я стараюсь.

      – Но, если она не придёт, – заметил Родион, – я от всей души ударюсь в панику. И набью тебе рожу.

      – Почему мне, Ваша Низость? – услужливо подавал тарелки помощник.

      – Потому что так бездарно тратишь живительное зелье. Ни на меня, ни на маму они не действуют. Проверенный факт.

      – Буду знать, Милорд. Какая жалость, столько золота впустую. Придётся мне поссориться с Диибуром и вернуть свои деньги.

      – Не советую, – довольно улыбался хозяин. – У него закончились ингредиенты на любовные зелья. На все прочие уловки запасов хватает.

      В