Величие. Книга 4. Мария Тиамат

у тебя язык поворачивается такое говорить? Мы не имеем права просто так лишать кого-то жизни!

      – Повторю ещё раз: они первые преступили черту.

      – Это не одно и то же.

      – Нет.

      – Да! Ни у кого нет права отнимать чужую жизнь. Если мы делаем это, значит, у нас не хватает гибкости разрешить проблему иным путём. Но сейчас…

      – Аурелий, тебе самому не тошно от этой демагогии? – покачала головой Орсинь. – Какая разница, будут ли они сосланы на северные рудники, где погибнут в течение нескольких лет, арестованы и приговорены к позорной казни или показательно убиты на зимнем балу? Прикрываться рассуждениями о том, на что ты имеешь или не имеешь права, а потом пойти молиться в храм – честно, это лицемерие.

      – Это дань состраданию! – вспылил Аурелий. – Ты думаешь, на их совести это теперь не лежит тяжким грузом? – Он показал в сторону хмурых, растерянных друзей. – Да, итог один, заговорщики будут казнены, но то, как мы достигаем результата, имеет значение! И если ты так хочешь, мы молимся не за убитых, а за себя, чтобы не забывать, кто мы на самом деле! А ты, в своей жестокости воображающая себя равной богам… вот кто лицемерен!

      – А ты в своём бесполезном благочестии.

      Они в бешенстве уставились друг на друга, тяжело дыша и не в силах прийти к согласию. Орсинь первая скучающе вздохнула и пожала плечами.

      – Хорошо, собственно, не мне это решать. Устроить показательную расправу должна будет Арэйсу, поэтому…

      – Ты не посмеешь… – побледнев от гнева, прошипел Аурелий.

      – Нет, это ты не посмеешь подавить её волю, – спокойно возразила Орсинь. – Ведь если она согласится, то это будет исключительно её личное решение.

      С этими словами эльфийка повернулась к княгине, которая, точно сюрреалистичный сгусток темноты, замерла в кресле с непроницаемым выражением лица.

      – Арэйсу, ты сможешь один-единственный раз убить только ради меня?

      С мгновение княгиня молчала, но затем голос её проскрежетал, как поворачивающиеся жернова судьбы:

      – Да, смогу.

      – Что ж, пожалуй, обсуждать больше нечего, – вкрадчиво заметила Орсинь.

      – Уйдите все! Оставьте меня одного! – не выдержав, раздражённо всплеснул руками Аурелий, точно желая выместить своё отчаяние на ком-то невидимом.

      Эльфийка в сопровождении Арэйсу первая демонстративно покинула гостиную, а вслед за ней и подавленные размолвкой Сепиру, Пьерше и Кэрел. Последним переступая порог, князь Мелирт вдруг обернулся.

      – Аурелий, прости, пожалуйста… Можно мне посоветоваться с тобой наедине по личному поводу?

      * * *

      За то время, что Белая империя находилась в состоянии войны, Кэрел вёл войну с самим собой. Иногда, чтобы изменить свою жизнь, требуется совсем немногое: разрешить себе полениться и сократить пробежку по парку; не ругать себя за то, что битый час перелистывал смешные комиксы вместо того, чтобы почитать вроде бы умную книгу; преодолеть свой страх и честно, не выдумывая