Феникс. Полет. Луи Залата

был… То есть вы, Семерка, попали сюда не через Врата?

      Не через разрушенные Врата. И именно историю того, как мы оказались здесь, я и намереваюсь рассказать в этой вашей столице. И про то, как появились Врата, и про то, отчего, как я думаю, они пали. А ты лучше следи за миром вокруг, а то получишь стрелу промеж глаз, и, хоть и Феникс бездумный, но все равно жить дальше не сможешь.

      Надо было оставить тебя в Госларе.

      Поздно.

      Поздно, да. К моему очень большому сожалению – в реку я эту «филактерию» не выкинула сразу, и теперь Лоак, древний маг-заклинатель духов, периодически возникает в моей голове, скрипучим голосом озвучивая всякую ерунду. Или не ерунду… Когда как.

      И при чем здесь одиночество? Мне всегда хватало собственного общества.

      Ингрид на поводу шла легко и ровно. Груз воды в любезно предоставленных оркой тыквенных флягах был все же куда легче меня-седока, и лошадь явно приветствовала уменьшение веса на своей спине.

      – Вы в курсе, что за нами следят? – осведомился шедший последним налегке фронде.

      Часть его вещей вез Грендель, а в части, вроде спального коврика, Милатиэль не нуждался.

      Я обернулась, пытаясь найти соглядатая. К вечеру первого дня пути вокруг тракта простирались ровные поля ржи, обильно усеянной черными точками порчи. Не стоит есть хлеб из муки, получающейся от такого вот урожая, пусть и всходит он, говорят, легче обычного. При том порченную муку иногда добавляют нечистые на руку торговцы или пекари к обычной, чтобы товара больше было. И никакие ведь запреты не останавливают…

      Некоторые говорят, что такие вот поля появляются из-за слишком частого использования рядом магии. Другие верят, что это – влияние Сурта. Хотя как-то один ученый магик и вовсе доказывал, что это просто такой вот странный паразит, который, если попадает в хлеб, едящих его с ума сводит и убивает потом.

      Мне доводилось один раз видеть, как в голодный год в одной из деревень ели испеченное из порченной муки. А после кто Владык видел, а кто деймонов…

      Сейчас вокруг было тихо и спокойно, и поля с взошедшим на них опасным зерном взгляд не радовали, но и сами по себе угрозы не представляли. Да и мы пока не то что не подошли к Протиполу, но и от Толара недалеко ушли. Впереди справа виднелись несколько покосившихся домиков, где раньше жили местные фермеры, теперь, из-за заражения полей, перебравшиеся в город.

      Но ни впереди, ни позади, ни справа, ни слева, не было ни движения, ни шороха. Только разбитая дорога да шелест ржи. И магии вокруг нас я тоже не чувствовала.

      – Следят? – несколько недоверчиво спросил Витор. – Никого же не видно, да и нет никаких чар.

      Ну хоть в этом он со мной согласен.

      – Не чары, – фронде указал рукой куда-то высоко в небо над нашими головами. – Ястреб. Фамильяр.

      – Кого-то из магиков Толара? – предположила я.

      Там-то у бандитов явно маг был, и скорее всего и коллеги по ремеслу у него имелись.

      – Нет, – золотистые глаза фронде казались чуть более темными, чем обычно.

      После похищения Дианель и стычки с Лютым и его приятелями он