Измена. Люблю и ненавижу. Алика Фортис

не уверена, что вопрос о прощении вообще когда-либо встанет. Сомневаюсь, что после этого, Артём решит извиняться. Судя по всему, чувство вины, это последнее, что его может беспокоить. Оно ему, видимо, чуждо.

      А я и не прощу. В любом случае не прощу.

      Права была Лена, говоря о том, что такое нужно видеть своими глазами. Это не хило отрезвляет. Бьёт по голове, скидывая розовую пелену.

      Сколько времени я жила, не зная о другой стороне жизни моего мужа? Сколько уже он мне изменяет? Недавно? Или с самого начала наших отношений?

      Клянусь, в этот момент подступила тошнота. Стоило представить, как я была с ним после кого-то, как к горлу поднимался ком и горечь. Возвращаясь домой с работы, мы каждый вечер занимались любовью. Горела я с ним. А он с кем-то, а потом со мной в постель ложился. Господи, я такой грязной и запачканной себя ни разу в жизни не чувствовала. Чтоб настолько в грязи изваляли, ещё и плюнули сверху.

      Хотелось отхлестать себя по щекам, отмереть и уйти. Но я продолжала стоять, не обозначая своего присутствия. Баба, которую он имел сейчас, не в счёт. Где-то на подсознании я хотела, чтоб он увидел меня сам. Хотела увидеть его глаза. Зачем? Не знаю.

      Я как долбаная мазохистка и вуайерист. Созерцание подобного убивало и отравляло. Но я продолжала.

      – Рот открой. Шире. – вынув член из её рта, обхватил рукой щеки.

      Сдавил её лицо с силой. Она же, снова глядя на меня, по сучьи улыбнулась и, раскрыв шире рот, высунула язык.

      Артём, проведя рукой по члену, начал кончать. Залил спермой её лицо. Глаза, рот.

      Не в силах больше наблюдать, на секунду зажмурилась. А потом распахнула глаза, не сразу поняв, что делаю.

      Пространство разрезал звук хлёстких оваций.

      – Браво. – произнесла не своим голосом, хлопая в ладоши. Запястья сводило судорогой от того, с каким напряжением было сопровождено каждое движение. – Но на бис просить не буду.

      Как в замедленной съёмке, Артём обернулся, глядя на меня. Кажется, понимание пришло к нему не сразу. Но когда пришло, на лице отразилась целая гамма эмоций.

      – Настя? – проговорил ошарашенно, заправляя не до конца опавший член в трусы и подтягивая брюки. – А ты здесь, что делаешь?

      – Это действительно то, что интересует тебя именно в этот момент? – из горла вырвался истеричный смешок, а глаза застелило слезами.

      Мы же так друг друга любили. Я считала, что безумно сильно. Или, быть может, любила только я?

      Глава 4.

      Настя

      На какое-то время в помещении повисло гробовое молчание. Никто не проронил ни звука.

      У Артёма вся краска от лица отлила. Бледный как полотно. Я, наверное, не лучше. Только причины этого состояния разные. Его – из-за того что спалили, моё – потому что меня предали.

      Не знаю, о чём думал Артём в этот момент, но мне, по факту, сказать было нечего.

      Пользованная им девка тоже молчала. Дерзость во взгляде никуда не делась. Но мне уже было плевать, кто и как на меня смотрит. Достаточно того, что увидела я.

      – Настя, нам нужно поговорить. – произнёс Артём, севшим голосом.

      – Мне