Смерть приятелям, или Запоздалая расплата. Игорь Москвин

вздохнул Филиппов. – Николай Семёнович, будьте любезны пригласить ко мне господина Кунцевича, если он не отлучился из отделения.

      – Хорошо. Будут ли ещё распоряжения?

      – Да, вызовите нашего врача, фотографа, ну, всё как полагается при выезде на место совершения преступления.

      – Вы полагаете… – но Николай Семёнович сразу же умолк, поняв, что сказал лишнего. – Тотчас же телефонирую господам Стеценко и…

      – Гродненский переулок – это Литейная часть, а значит, – Владимир Гаврилович нахмурил лоб и почесал ус, – относится к одиннадцатому участку, где судебным следователем состоит господин Веложинский, если не ошибаюсь.

      – Совершенно верно.

      – Телефонируйте и ему. Если, конечно, из участка не сообщили о предполагаемом… убийстве. Да, и вызовите эксперта.

      В нормативных документах ещё с начала прошлого века эксперта по старинке именовали «сведущим человеком», хотя давно стало расхожим слово «эксперт» – от латинского expertus, что означало «опытный».

      – Брончинского?

      – Да, именно, Константина Всеволодовича. И фотографа Рогалова, – напомнил Филиппов.

      4

      У ворот дома Владимира Гавриловича встретил самолично участковый пристав штабс-капитан Дейтрих, всего три месяца тому вступивший в должность. Высокий, худощавый, с длинным вытянутым лицом, которое не красила, а скорее делала похожей на конскую морду острая бородка.

      – Здравия желаю! – Андрей Фёдорович вскинул руку к околышу фирменной фуражки.

      – Здравствуйте, – Филиппов, в свою очередь, приподнял правой рукой шляпу. – Ну, что тут у вас стряслось? – вроде бы его голос звучал равнодушно, но едва заметные нотки раздражения проскальзывали в каждом слове.

      – Здесь такая напасть, – начал штабс-капитан и, сам не замечая, почесал бородку, – дни в последнее время стоят не по-осеннему жаркие, вот и учуяли соседи неприятный запах, исходящий из квартиры, которую занимает некий господин Власов. Тем более что его не видели уже несколько дней. Оповестили хозяина дома, а он, в свою очередь, поднял на ноги нас.

      – Значит, запах… То есть вы дверь не вскрывали?

      Пристав отрицательно покачал головой.

      – Кто ещё проживал в квартире?

      – Служанка его, – Дейтрих повернул голову к полицейскому, стоящему позади, но последний не понял, чего от него хочет пристав, и промолчал. Андрей Фёдорович раздражённо повернулся к начальнику сыскной полиции.

      – Стало быть, служанка?

      – Так точно, – по военной привычке ответил пристав.

      – Может быть, при отъезде позабыли убрать мясо или иное блюдо, вот оно и тухнет на кухне?

      Пристав промолчал. Никогда ранее ему не приходилось быть в роли полицейского. Он лишь прикусил губу.

      – Ладно, – отвернулся ко входу в дом Филиппов, – пойдёмте и посмотрим, что там творится в квартире. Может быть, жильцы и правы, что подняли тревогу.

      Начали подниматься по лестнице. Владимир Гаврилович поневоле отметил рисунок на перилах, напомнивший