Лют. Дженнифер Торн

и шутки, которая приняла меня взрослую и предоставила мне убежище, тихую гавань. Вместе с которой я оказалась на том самом трансатлантическом лайнере, где встретила Хью. До сих пор с трудом верится, что последний образ, запечатлевшийся в моей памяти, таков: нас с ней разделяет стеклянная перегородка в международном аэропорту имени Джона Кеннеди, я смотрю, как бабуля уходит одна, растерянная, с разбитым сердцем, но все-таки машет мне на прощанье. Теплая рука Хью обвивает мои плечи, направляет меня к международному терминалу.

      Дверь в лавку со скрипом открывается. Колокольчик на секунду прилипает к отсыревшей стене, потом вновь обретает свободу и звенит. При виде Мэтью Клера меня охватывает то же чувство, которое я всегда испытываю в его присутствии: жгучий стыд. Он тоже «рад» встрече со мной:

      – А… Я, наверное, попозже загляну. Джо смеется.

      – Что с тобой? Можно подумать, ты нас тут голышом застал.

      Он бледнеет как мел, и даже я прячу улыбку.

      – Я хотел спросить у вас насчет радио, – выпаливает он.

      Для меня его слова – загадка, однако Джо выпрямляется, очевидно, поняв, о чем он. Я застегиваю молнию на кофте, похлопываю ладонью по карману с сигаретой и печеньем и бочком пробираюсь к двери, выдав вежливый предлог:

      – Я пойду, а то дети скоро раскапризничаются. Удачной оздоровительной прогулки. – Джо подмигивает мне.

      – Спасибо, – я киваю, потом смущенно бормочу, глядя на Мэтью: – До свиданья.

      Он не оборачивается в мою сторону. Собственный голос кажется мне тоненьким, и в нем слышится такая отчаянная жажда поддержки, что, выйдя на мощеную улочку, я еле удерживаюсь, чтобы не пуститься бегом.

      День сегодня туманный, в воздухе висит густая сырая хмарь; ничуть не похоже на волшебную погоду, которую только что расхваливала Джо. Я миную вереницу стандартных домиков с террасами на окраине деревни, и вот уже вымощенная камнем дорога сменяется грунтовкой, ведущей на север, в рощу.

      Мистер и миссис Тавиш возвращаются с прогулки со своим йоркширским терьером Пикси, таким же дряхлым, как они, и чопорно кивают в ответ на мой взмах рукой.

      – А почему вы без Макса? – интересуется мистер Тавиш. Он слышит лучше жены. Иногда супруги ужинают в пабе и так громко разговаривают, что перекрикивают весь зал.

      – Он дома! – отвечаю я. – Позже его выгуляю!

      Еще раз машу рукой и продолжаю путь, гадая, что они подумают, глядя, как я удаляюсь от дома, выгуливаю себя. Потом чертыхаюсь. Если бы я плевала на чужое мнение, люди уважали бы меня больше, знаю. Однако мне и не нужно их уважение. Я ведь его не заслужила. Мне хочется нравиться им, а это выглядит куда более жалко.

      Когда-то за бокалом вина я проговорилась Джо, что знаю о неприязни Мэтью ко мне. Она называла его Мэтти, со смехом описывая, в какого отшельника он превратился на этом своем маяке, и я возьми и брякни: «Он меня ненавидит». Джо смутилась, но не стала меня разуверять, и я поняла, что вслух обсуждать подобное не принято и что это было по-детски. Больше я ничего такого не говорила.

      Муж тоже определенно