Поделись своей любовью. Наталья Волчок

– провалы в памяти,

      в милиции – нераскрытое дело,

      в жизни – подмоченная репутация,

      в биографии – поступок, о котором хотелось бы забыть,

      в биологии – признак гниения,

      в химчистке – грязное белье,

      а на лице – просто синяк.

      – Операционная готова, Ирина Павловна. Все в сборе. Можно идти, – позвала меня Александра.

      – Бегу. А вам, Ирина Александровна, огромное спасибо за дежурство.

      – Пора домой, – откликнулась она. – Не хочется выходить на улицу и мерзнуть, но по-другому никак. Кстати, как вы доехали сегодня? Без приключений, надеюсь?

      – Да, спокойно, в новостях из космоса.

      А вопрос коллеги был вот к чему. В прошлую субботу я спешила на дежурство и в какой-то момент, избегая столкновения с автобусом, который вдруг по непонятной причине затормозил прямо перед моим носом, включив указатель поворота, но, правда, немного резковато, перестроилась в крайний левый ряд, подрезав белый «рено». Автовладелец француза посчитал, что я унизила его мужское достоинство, и решил меня проучить. Вначале он попробовал обогнать мою машину, выехав на встречную полосу, однако оттуда понеслись пронзительные звуки клаксонов. Не получилось. Это, по-видимому, взбесило его еще больше. Тогда он стал бесконечно встраиваться передо мной из правого ряда, резко нажимая на тормоз после маневра. И все бы ничего, но после очередного такого зигзага, чтобы не врезаться в это недоразумение, мне пришлось двумя колесами вскочить на бордюр начавшейся посреди дороги разделительной полосы. Я нажала на газ и в таком положении с уклоном, ловя равновесие, перегнала мистера подлость и побыстрее укатила. Ничего, что меня помотало и немного помялись диски. Главное, я осталась цела.

      Этому экземпляру за рулем уж очень хотелось сотворить настоящую аварию с моим участием. Хорошо еще, что ничего не швырнул в лобовое стекло. Что нужно иметь в голове и сердце, чтобы из-за пустяка поставить чью-то жизнь под угрозу?

      Я много раз ловила себя на мысли, что не готова терять людей. Буду бороться на своем месте за каждого до конца. В противном случае перестану быть врачом. И человеком.

      И вообще, я никогда не подталкивала даже самых злейших противников к последней черте, всегда оставляя им возможность сохранить лицо.

      – Кофе уже, наверное, остыл, ну и ладно! – сказала Ирина Александровна и направилась к двери. – Все, до свидания. Ухожу со спокойной душой. Ничего не буду вам желать!

      – До свидания, – ответили мы с Алексеем Семеновичем и направились в операционную.

      Вселенский воздух

      Беспощадно студит город.

      Мерцают звезды —

      Украшают жуткий холод.

      Себя спасаю —

      Отправляюсь прямо к солнцу.

      Все забываю —

      С непогодой не срастется.

      Вдали планета —

      В стужу лютую одета.

      Не раньше лета —

      Я вернусь с лучами света.

      – Ирина Павловна! – Ко мне спешила медицинская сестра из отделения новорожденных. – У меня есть к вам просьба.

      – Конечно-конечно, что случилось? –