Армейские будни. Виктор Елисеевич Дьяков

со свежераспускающимися бутонами прекрасных цветов. На внешности именно женщин сказывался высокий по советским меркам уровень потребления и здоровый климат. В общем, город Виктору очень понравился, и он в отличном настроении и с твёрдым желанием, во что бы то ни стало поступить в Донецкое военно-политическое училище, явился под вечер в оное.

      2

      Перед сдачей вступительных экзаменов, абитуриентам, прибывшим с войск и уже успевшим подрастерять школьные знания, полагались двухнедельные подготовительные сборы. Взаимоотношения между поступающими сразу установились напряжённые, в воздухе витал дух далеко не здорового соперничества. Виктор понял, что надо держать «ухо востро», ибо конкурс даже среди солдат и сержантов оказался весьма велик и поступить учиться «халявному» делу будет нелегко.

      Конкурс стали уменьшать буквально с первого дня. Тех, кто по каким-то причинам опаздывал, или у кого оказались не в порядке документы… Таких без лишних слов заворачивали назад. Борьба с избытком стремившихся в «комиссары» шла и в самой абитуриентской среде. На второй день у одного из абитуриентов бесследно исчез комсомольский билет, и он, естественно, был незамедлительно откомандирован в свою часть. Виктор от греха зашил свой комсомольский, а заодно и военный билет в трусы, а перед баней выпарывал и зашивал в чистые. Ещё двоих отчислили после того, как они втихаря, после отбоя сходили в город, в самоволку. Никто их там не «застукал», они под утро благополучно возвратились… Но вечером следующего дня, старший сборов, старшина Франзен, собрал общее собрание абитуриентов, на котором самовольщиков буквально заставили пойти к дежурному по училищу и во всём сознаться. Остальные кандидаты в «политруки» молча одобрили этот произвол – уменьшался конкурс, росли шансы остающихся.

      За две недели подготовительных сборов, едва ли не ежедневно кого-то «выталкивали». То у одного сыпь на лице обозначилась и «коллектив» требует его срочно госпитализировать и, естественно, исключить из списков, то, другой «отличился» в кухонном наряде и на него нажаловался начальник столовой… В такой нервной атмосфере Виктор сумел оказаться в числе тех, кто сохранил в целости документы, кого не подвело здоровье, кто как наскипидаренный, без устали мыл посуду в столовой, чтобы его не заподозрили в нерадивости… Всё он выдержал и дошёл до дня начала вступительных экзаменов. И вот здесь, уточняя списки абитуриентов, допущенных до экзаменов, начальник сборов, подполковник, заинтересовался диковинной фамилией Виктора.

      – Позвоноглу, а кто вы по национальности?…

      История с фамилией Виктора была интересная, необычная. Дело в том, что его нестандартно мыслящий отец по происхождению являлся румыном, правда почему-то не с румынской, а с чисто турецкой фамилией. И родился и вырос отец в Бессарабии, которая до войны входила в состав Румынии.