Космический вальс. Михаил Васильевич Шелест

насоса.

      Искусственно добавив насосу электрический потенциал, Умшу почувствовал, что наполняемость тела окислителем улучшилась. А после того, как он увеличил объём забора газовой смеси во внутренние газообменники организма, тело стало оживать. Лучше заработали сенсоры и рецепторы, выровнялась температура, перегоревшие нейронные связи стали восстанавливаться.

      Это тело было лучше собрано и настроено, хотя и было менее защищено, по сравнению с предыдущим, а его управляющие модули лучше само-организованы и не требовали внешнего воздействия.

      В принципе, все биологические формы организованны и управляются одинаково, – усмехнулся Умшу. – По образу и подобию, так сказать.

      Умшу не додумал, что по образу и подобию его далёких предков. И подобие было не в форме, а в содержании. В энергетическом содержании, потому, что в его «продвинутом» мире разум стал формой жизни и мог перемещаться из одного биологического объекта в другой. И потому, жил вечно.

      Хотя, откровенности ради надо сказать, что кроме как в его мире по такому пути эволюция нигде больше не пошла. У других цивилизаций разум в организмах имел стационарную форму существования, привязанную к одному телу. И перемещаться в такие биологические объекты в иных мирах не рекомендовалось. Такой симбиоз имел бы негативные последствия для обеих энергетических сущностей.

      – Беда-а-а… – Сам себе сказал Умшу, почесав голову.

      Его пальцы коснулись прорезиненной поверхности костюма, и Умшу понял, что тело заработало, но его разум ещё не включился. Умшу вспомнил, что надо выбираться и зашевелил конечностями. У него имелся опыт вселения в водоплавающих ящеров и он мог передвигаться под водой. На это он и рассчитывал, переселяясь в чужой организм. Сканеры корабля сообщали ему о множестве биологических форм, обитавших рядом и он надеялся, что именно такую форму и привлёк свет его скафандра.

      Умшу поднимался медленно. Он знал, что резкий перепад давления хоть в одну, хоть в другую сторону чреват разрушением организма.

      Опыт – сын ошибок, а опыта эксплуатации биотел у тохов, как называли себя сородичи Умшу, был огромный.

      * * *

      Я очнулся от того, что надо мной кричали чайки и волны норовили заполнить мой широко открытый рот. Руки и ноги работали, разворачивая тело, но парусность и развесовка аппарата разворачивала меня лицом к ветру.

      Первым делом рука рванула аварийный клапан и организм физически почувствовал, как в эфир понеслись сигналы «сос». Покрутившись, поискав глазами «своих» и никого в волнах не увидев, я попытался подкачать компенсатор плавучести, но баллоны оказались пусты.

      О, как! Как же я всплывал?! – Представил и ужаснулся.

      Сплюнул. Крови нет. Голова не болит. Мышцы не болят. Онемения нет. Чудеса! И тут я вспомнил про НЛО. Мацнул карманы с зондами. На месте. Вот блин! Не отметил! Провалил задание! Но что это было?! Электричество под водой?! Не вероятно! Скат Морсби? Но я весь такой прорезиненный… Так… Шучу… Это хорошо. Но скоро мне