Измена. Верну тебя в семью. Элис Карма

может не поражать. И в любой другой ситуации она бы вызвала у меня восхищение. Но сейчас мне крайне неприятно и досадно. Я будто против воли стал соучастником мошеннической схемы.

      – Во-первых, перестань реветь, Юль, – отвечаю я строго. – Если ты всё ещё плачешь над этой ситуацией, это говорит, что ты её не приняла. А это в свою очередь значит, что сил, чтобы вернуть своего мужчину, у тебя нет.

      – Но ведь!.. – пытается возразить она всхлипывая.

      – Ты сейчас находишься в позиции жертвы и жалеешь себя, – продолжаю я ещё более сурово. – Но я не тот человек, кто может пожалеть тебя.

      – Я поняла. Извини, что побеспокоила, – Юля снова заходится плачем и бросает трубку.

      – Ни черта ты не поняла.

      Я тяжело вздыхаю, глядя на погасший экран. Чувствую, как внутри сворачиваются в тугой узел сожаление и вина. Что же ты натворил, Паша?

      В последнее время я всё чаще задумываюсь о том, для чего мне всё это. Для чего эти тренинги и курсы, для чего известность? Мне хотелось верить, что я действительно помогаю кому-то. Но практика показала, что окружающие из-за моей помощи и советов только усложняют жизнь себе и другим.

      В голову приходит мысль, что если я чего-то стою, как коуч и как психолог, я помогу Юле с её проблемой. Это станет мне своеобразным испытанием на профпригодность.

      Часть 3 «Маленькая ошибка»

      3.1

      Юля

      – Будет лучше тебе пока пожить у родителей, – говорит Егор.

      Я стою на пороге собственного дома и не верю, что всё это может происходить взаправду.

      – Ты что, выгоняешь меня? Из дома, что мы вместе построили?! – мой голос дрожит. На глазах наворачиваются слёзы.

      – Юль, не драматизируй, – вздыхает муж, складывая руки на груди. – Я не претендую на твою долю в этом доме, и намерен выплатить тебе за неё полную рыночную стоимость. Я просто рассуждаю с практической точки зрения. У тебя ни автомобиля, ни водительских прав. Как ты собираешься ездить каждый день на работу?

      – Но ведь… – мне хочется что-то возразить на его аргументы, но слова застревают в горле.

      Он уже всё решил. И с разводом, и с разделом имущества. Вот так быстро и ни с того, ни с сего. Слышу сквозь приоткрытую дверь, как эта его подстилка гремит на кухне кастрюлями. На моей кухне! Моими, сука, кастрюлями! Как же обидно и горько… А самое главное, совершенно неясно, за что мне всё это.

      – Егор, послушай, у нас будет ребёнок, – произношу я, проглатывая сухой ком в горле.

      Замечаю, как дёргается жилка у него на виске. Он становится ещё более хмурым, закрытым. Смотрит на меня исподлобья и качает головой недоверчиво.

      – Юль, перестань, – произносит даже как-то снисходительно. – Я понимаю, что ты готова на всё, чтобы меня удержать. Но настолько низкое и бессовестное враньё – это уже перебор. У тебя что, совсем гордости нет.

      – Но я… – начинаю возмущённо и осекаюсь, встретившись с его ледяным взглядом. Он извлекает кошелёк из кармана брюк и достает оттуда несколько банкнот.

      – Это