Нас будто нет. Виолетта Роман

оттенки страха, который он испытывал в данный момент.

      – Элис? – взгляд Балашева прибрел нотки удивления. Когда Олег снова посмотрел на меня, его глаза больше не выражали злость или ярость. Он выглядел… абсолютно спокойным.

      – Дорогая Элис! Так вот как ты выглядишь, – в приторно сладкой улыбке и радужном голосе было нечто пугающее. Не сводя с меня внимательных глаз, он протянул Потапу клюшку, словно позабыл напрочь, с какими намерениями шел в эту комнату.

      – Я столько раз просил Исая познакомить тобой! Много раз слышал о том, как ты хорошо ведешь дела, и помогаешь братьям!

      Балашев неумолимо приближался. И с каждым сокращающимся сантиметром пространства внутри меня все каменело от напряжения.

      – Исай не любит смешивать личное и работу, – улыбка на подрагивающих губах выглядела жалко, и это не скрылось от внимания Балашева. Тот как внимательно он заострил свой взгляд на ней, окончательно выбило из колеи. – Но я рада нашему знакомству.

      Сделав еще один шаг, он сократил расстояние между нами до непростительного, нарушающего мои границы. Подернутые дымкой безумия и предвкушения глаза внимательно всматривались в мои напуганные.

      В это мгновение я подумала о Вороне. Он прихвостень Балашева, про таких говорят «одного поля ягода», но, несмотря на всю его скользкость и опасность, он не пугал меня так, как его хозяин. Может быть, дело в его поступках, а может причина в том, что бояться Ворона было намного приятней, чем Балашева. Насколько первый был внешне красив, настолько же отталкивающе выглядел второй. Каким бы дорогим и лощеным не был его костюм, насколько бы идеальной не была его прическа, он годился мне в отцы. Сколько ему лет? Шестьдесят или больше? Когда старик с вожделением в глазах смотрит на двадцатитрехлетнюю девушку, это не может не вызывать чувства отвращения.

      – Рахим, – Балашев позвал мужчину, за которого так отчаянно цеплялся избитый незнакомец. Тот, кстати говоря, от ужаса и страха совсем окаменел. Сейчас он сидел в углу, закрыв руками лицо. Лишь подрагивающие от тихого плача плечи говорили о том, что он в сознании и все слышит.

      – Убери его отсюда. Делай, что должен, – все это время Балашев ни разу не отвел от меня взгляда. Широкая улыбка, демонстрирующая ряд ровных и белоснежных виниров, заставляла ежиться.

      Высокий брюнет снова прошел в помещение.

      – Идем, – грубо схватив за плечо рыдающего мужчину, поволок его к выходу. И когда за ними закрылась дверь, Балашев жестом попросил меня устроиться на диване.

      Еще никогда с таким рвением я не выполняла чей-либо приказ. Опустившись на нежную ткань кожаного дивана, постаралась собраться с мыслями, не сводя внимательного взгляда с мужчины у окна.

      Балашев выглянул во двор и осмотрел пространство. После достал из кармана платок и принялся смахивать им кровь с кистей рук. В задумчивом взгляде мерцало граничащее с одержимостью любопытство.

      – Олег, – произнес Потап, неуклюже топчась на месте. – Я встретил ее в клубе, она пришла