«Змей, охраняющий Шамбалу» 8-я книга. Андрей Новиков-Еловиков

что приблизительно соответствует одной десятитысячной плотности земной атмосферы, то есть практически – это вакуум. Если ее еще понизить, то скорость выделения энергии – мощность – окажется слишком малой, чтобы представлять практический интерес. Ну, а если повысить, приравнять, например, к плотности воздуха при атмосферном давлении? Тут мы столкнемся с другой неприятностью: по мере роста температуры такой плазмы начнется стремительный рост давления, которое достигнет сотен тысяч атмосер. Никакие стенки сосудов не смогут удержать такой напор! Вот почему в различных проектах термоядерных установок плотность плазмы выбирают в диапазоне частиц в кубическом сантиметре.

      Как это часто бывает, решение одной проблемы вызывает другую, которую также нужно решать. При таких низких плотностях в плазме, несмотря на очень высокие температуры, при которых естественны большие скорости движения, ядра элементов проходя громадный путь (до ста тысяч километров) прежде, чем вступают в реакцию синтеза. (Конечно, соударяться между собой они будут гораздо чаще, однако эти соударения будут упругими, что не приводит к синтезу.) Но если ядра совершают такой большой путь, значит, они будут налетать и на стенки сосуда и, отражаясь от них, терять энергию. Этого как раз и нельзя допускать.

      Интересно, что не основной проблемой здесь оказалось не испарение стенок камеры, в которую заключена плазма. При указанной выше и даже большей плотности и температуре в десятки миллионов градусов стенки сосуда, сдерживающего плазму, не только не расплавляются, а даже не повреждаются. Проблема состоит в том, чтобы в результате контакта с ними плазма не охлаждалась и термоядерная реакция не затухала. Значит, нужно отыскать и освоить такой метод удержания её частиц, который исключал бы соприкосновение их со стенками.

      На Солнце и в других звёздных телах удержание частиц происходит за счет сил гравитации, являющихся эффективным барьером на пути их движения. Однако на земле эти частицы так не удержать, слишком мало, здесь сила гравитации. И вот тут-то и наступил один из критических поворотов в проблеме УТС (управляемого термоядерного синтеза). Казалось что плазму при температуре в несколько десятков миллионов градусов невозможно «запереть» ни в какой лабораторной, а тем более в промышленной энергетической установке.

      В 1949 году американские теоретики-ядерщики Г.Гамов и У.Критчфилд высказали мнение, что управляемый термоядерный синтез вообще проблема технически не осуществима. Но прошло чуть более года, и учёные предложили использовать для плазмомагнитное поле. Оно оказалось очень эффективным барьером на пути частиц плазмы.

      Несмотря на то, что в целом плазма нейтральна, она состоит из положительно заряженных ионов и отрицательных частиц-электронов. В сильном магнитном поле их беспорядочное движение переходит в движение по спиралям вдоль магнитных силовых линий. Оказывая давление на заряженные частицы, это поле будет сдавливать их в шнур и, таким образом, изолировать