Корабельные будни офицера 7-го ВМФ. Александр Витальевич Лоза

сразу стали объединяться в группки по общим интересам и привычкам – это он отчетливо помнил. Верховодили в них, как правило, пацаны, которых «потрепало» военное лихолетье, что вызывало определенные трения, но установившаяся в Бакинском Военно-Морском Подготовительном училище твердая воинская дисциплина, быстро сгладила мальчишеские разногласия.

      Позже, в одном из своих курсантских стихотворений, Виталий Лоза писал:

      Тогда для нас – мальчишек взбаламошенных

      Слова: «бушлат и тельник» – были музыкой,

      И чудилось, что счастье невозможное

      Быть с ними связанным не рвущимися узами.

      По военному четкий распорядок дня Подготовительного училища навсегда врезался в память Виталия: в семь утра – подъем, физзарядка, в зависимости от погоды в тельняшке или без, утренний чай, затем три урока, перерыв на завтрак, после еще три урока, обед, потом три часа самоподготовки, вечерний чай, вечерняя прогулка, вечерняя поверка и в одиннадцать часов вечера долгожданный «Отбой».

      Поначалу, этот распорядок был настолько тяжелым и непривычным для него, да и для других мальчишек, что к вечеру они валились с ног от усталости, но постепенно привыкли.

      Плотный, расписанный по минутам день, позволил «подготам» научиться ценить время, уметь его распределять, что очень пригодилось во время учебы в Каспийском Высшем Военно-Морском училище…

      Но настоящей, тяжелейшей работой для мальчишек были строевые занятия, проводимые на плацу под палящим солнцем, а температура летом 1943 года в Баку достигала 35 градусов жары в тени, Виталий очень хорошо это помнил:

      – По – разделениям! Дела – ай раз! – командовал старшина роты, и все высоко вскидывали правую ногу.

      – Выше, выше! – звучала команда старшины, и Виталий явственно ощутил, словно это было вчера, как тяжелый ботинок тянет его ногу к земле, а липкий пот заливает глаза и стекает между лопаток.

      Горячий асфальт жег мальчишеские ступни даже через подошвы грубых яловых ботинок. Не все такое выдерживали – случались и тепловые удары.

      – Да, строевые занятия в «подготовительном», – крепко запомнились, потому, что были для Виталия первыми уроками повиновения, первыми уроками воинской дисциплины.

      Строевые занятия вырабатывали выправку, сноровку, глазомер. Полученная в «подготии» строевая подготовка не раз выручала Виталия, позже, в курсантские годы: как только глаза замечали красную патрульную повязку, его левая рука сама автоматически прижимала палаш, щелкали каблуки, вздергивалась к бескозырке правая рука и, высоко поднятый в лихом полуповороте подбородок, не раз спасали от придирок городского патруля.

      В памяти всплывали все новые и новые подробности: Виталию вспомнилось, как в конце сентября 1943 года он впервые надел новенькую военно-морскую форму: бескозырку, фланелевку, брюки, ботинки, бушлат. Фланелевая рубашка правда была из грубой фланели, черные брюки из толстого сукна, сказывались трудности военного времени, но мальчишки