Анна и бесконечность. Дарья Солодилова

отказывалась. Всегда подписывала свои работы Anna Nosurname, а автографом моим был X, потому что подпись – это производная от фамилии, которой у меня не было. Так что все логично.

      И вообще, что такое фамилия? Это family – семья. Семьи у меня не было, значит, фамилии не могло быть тоже. Не подумай, это не было самоуничижением, просто не люблю, когда в мою жизнь вторгается хаос. Со временем я всех переборола своим упрямством, и они переписали мои документы на Anna Nosurname.

      О родителях своих я ничего не знаю, никогда их не видела и не искала. Я даже не мечтала, чтобы они неожиданно за мной приехали, как все другие дети в детдомах. А почему? Логика. Родители когда-то от меня отказались, это был их выбор, на который они имели право. Не имеет смысла ни мечтать, ни злиться.

      В целом, я могла бы охарактеризовать свое детство как счастливое, если бы не один человек, который его испортил, но об этом потом.

      До 5 лет я была почти нормальным ребенком, общалась с другими детьми играла в мячик и прыгала на скакалке. Единственное отличие было, пожалуй, в том, что мне были неинтересны куклы и игрушек у меня не было. Мне заменяли их руки. Думаешь странно? Другие были такого же мнения. Но если подумать, что такое куклы и другие игрушки? Это символическое воспроизведение людей, животных, предметов из жизни, с помощью которых дети обыгрывают какие-то сценарии, ситуации, осмысливают происходящее вокруг. Для детской психики это необходимо, чтобы развиваться и включаться в общество. Я тоже это делала, но только без игрушек. Десять пальцев на руках – это десять слепков. Присваиваешь каждому пальцу значение, прорабатываешь образ в голове, вырисовываешь детали, и вот твои игрушки готовы. После этого можно играть. А на следующий день можно сделать из своих пальцев новые игрушки. Сколько угодно, намного шире и богаче, чем весь запас кукол в нашем детдоме. Но ты, наверное, скажешь: а как же взаимодействие, движение? Машинка поехала по дороге, кукла села на стул и т. д. Пустая трата времени. В голове прорисовать картину можно намного быстрее, чем выполнить действие в реальности. Так что в итоге я в основном просто смотрела на свои пальцы в процессе игры мозга, не двигая ими и ничего не говоря.

      Играла я по 3—4 часа в день, как и другие дети. Только мало кто это понимал. Они видели девочку, которая сидит и смотрит на руки полдня без движения. Пытаться объяснить детям или взрослым концепцию моей игры казалось бессмысленной затеей. Поэтому я никогда не пыталась этого сделать.

      Эта игра была одним из самых лучших изобретений моего детства. Она мне очень помогла во всем, над чем мне пришлось работать во взрослой жизни, особенно с Маей (Maya).

      Когда я смотрела на код Майи, я видела не цифры и не переменные, я видела Вселенную. Иначе как бы я смогла ее написать?

      Помимо этой моей игры, я мало чем отличалась от других детей, ну разве что еще волосы очень плохо росли. Но это не важно.

      В 5 лет все изменилось: произошел несчастный случай, который стал первой травмой психики. Я была очень аккуратным и тихим ребенком, внимательным