Рассказы мрачного странника. Часть II. Константин Станиславович Бобринёв

защиты. Схватив молоток, я быстро вскочил на ноги.

      – Ты же сдох! Нет, нет, нет! Это мне все кажется! Успокойся, дыши глубже, вот так.

      Но труп по-прежнему продолжал скалиться. Аккуратно, занеся для удара инструмент, я приблизился к покойнику. Тот, как ни странно, никак не отреагировал. Решившись, я слегка потряс разлагающееся тело ногой. Он не вскочил, не бросился на меня, а все так же недвижно лежал на месте.

      – Да что со мной? Мышцы свело, или кожа стянулась. Мертвые не оживают, уж по крайней мере не простые бостонские рабочие.

      Придя в себя, я отчетливо ощутил желание отлить, и тут впервые подумал о полном отсутствии запасов еды и воды и о возможности провести здесь не одни сутки. Прикинув, на всякий случай сходил в бутылку.

      Третий день прошел так же, как и второй: я безуспешно звал подмогу, ковырялся в замке, попробовал найти слабые места в стенах, сбил штукатурку, но бетон крайне неохотно поддавался грубым ударом молотка. Эх, было бы хотя бы зубило, про бур вообще молчу. Все сильнее сказывались жажда и голод, я слабел, тем не менее за день я на пару сантиметров смог углубиться в стену. Помощь так и не пришла. Почему до сих пор никого нет? Где гребаный охранник? Какая-то хрень. Однако копы наверняка уже спохватились о пропаже, если не меня, то Мейсона, который уже начал серьезно подванивать. Завтра обязательно меня найдут, есть вещи похуже, чем тюрьма, а сейчас нужно сохранить силы.

***

      Очнулся от сильнейшей головной боли и тошноты. В комнате стоял тяжелый смрад разложения и отходов моей жизнедеятельности, лампочка мигала под стать ситуации. Меня тут же вырвало, еле успел добежать до угла. Внезапно свет погас, и меня обуял животный страх, я попытался нащупать телефон, но его нигде не было. Опустившись на четвереньки, я начал рыскать по полу, стараясь на ощупь обнаружить пропажу, и тут услышал шорох. Замер, напряженно вслушиваясь в темноту; если б было чем, то прямо сейчас обмочился, ибо мало чего страшнее – быть запертым с гниющим мертвецом в одной комнате без света. Фух, показалось. Я прополз еще – и на этот раз глухой удар об пол. Не снаружи, источник звука здесь, прямо со мной, внутри.

      – Боб, наконец ты принял свою истинную сущность, рыща на четвереньках, словно зверь, а точнее, грязная свинья, нанесшая подлый удар в спину.

      – Н-н-невозможно… Не может быть…

      Мой истошный крик оборвался с потерей сознания, которое единственно возможным способом оградило разум от безумия.

***

      Открыл глаза. Во рту пустыня, сил нет, всего мутит и кружит. Свет горит, обезображенный напарник на прежнем месте. Сосредоточился, вспомнил последнее – всего лишь страшный сон. Смартфон валялся рядом с лужей экскрементов, я подполз, опасаясь пока вставать на ноги. Разрядился. В другом углу я оставил бутылку с мочой. Новый марафон. Добрался, заткнув нос и закрыв глаза, стараясь не думать о содержимом, жадно осушил бутыль до капли.

      – Отличненько, ты пал еще ниже, чем я мог представить.

      Тара выпала из рук, ужас, подкрепленный адреналиновым