Настигнувшая мечта. Повести. Галина Агеева

крыльях. Перед дверью я долго восстанавливала дыхание, не решаясь войти. Мне не хотелось ни с кем делиться своими чувствами.

      Увидев меня, девчонки тут же окружили в нетерпении:

      – Ну рассказывай, как там? Мужчины интересные были?

      Я лишь пожала плечами и глубоко вздохнула:

      – Девчонки, там столько работы, я так устала, пощадите…

      Всю ночь я провертелась без сна, пытаясь выбросить из головы образ Макса, его глаза, его улыбку, голос… Но как ни пыталась, он лез и лез с какой-то нахальной навязчивостью, лишая всякого покоя. Я злилась, даже всплакнула в подушку от бессилия, ничего не помогало.

      На утро я проснулась, совершенно разбитая, с жуткой головной болью и страшным открытием: неужели я влюбилась? Какой ужас!

Глава 4. На крыльях

      На репетиции мы собирались ежедневно, кроме воскресенья. Благо, я жила недалеко – всего в двух кварталах от общаги. А Максу нужно было ездить издалека.

      Я держалась изо всех сил, гнала от себя все пагубные мысли и чувства. Старалась разговаривать коротко и по делу. На предложения Макса проводить я отвечала отказом, ссылаясь на то, что по пути нужно в магазин забежать или еще куда. Я была, как сжатая пружина, слегка нажми – и последствия непредсказуемы.

      Прошла первая неделя репетиций. Впереди – воскресенье. Я с облегчением выдыхаю – наконец-то можно расслабиться, хоть на какое-то время.

      – Ну все, пока – до понедельника! – весело бросаю я своему напарнику уже практически на бегу и вдруг слышу вдогонку:

      – Женя, подожди!

      Я замираю уже на пороге перед дверью, медленно поворачиваюсь и… утыкаюсь лицом ему в прямо грудь. И тут же оказываюсь в его объятиях.

      – Женя, Женечка, – в смятении слышу его хриплый шепот и ощущаю его губы у себя на волосах. Меня резко бросает то в жар, то в холод, трясет, как в самой жуткой лихорадке… Такого стресса и смятения мой организм еще никогда не испытывал. Я совершенно не в силах сопротивляться. А он еще крепче сжимает меня, пытаясь согреть. Его губы вдруг находят мои, и я улетаю в какую-то бездну…

      ***

      Все последующие дни и недели я живу в каком-то счастливом полубреду. Я не хожу, я летаю… С моего лица не сходит улыбка. И я уже не стараюсь ее согнать, улыбаюсь постоянно, как помешанная.

      Девчонки раскусили меня сразу же, в первый вечер… И были так рады за меня. Особенно Инка. Ооо, теперь я ее очень хорошо понимаю! Мне хочется закричать на весь свет: у меня самый лучший парень на свете! И как это прекрасно – ЛЮБИТЬ!!! Любить и быть любимой! Ничего лучше просто быть не может!

      Оказывается, влюбленность очень хорошо сказывается на голосе: я пою так, что добрый Аркадий Кириллович, слушая меня, не выдерживает и смахивает слезу.

      – Соловей, ну чисто соловей, – бормочет он растроганно, – Хозяину нашему должно обязательно понравиться. Ну молодец, Макс, не иначе, прямо с небес ты эту звездочку снял…

      Мне льстят их комплименты, и я еще больше заливаюсь соловьем… Свои чувства с Максом мы тщательно скрываем, но не знаю, насколько