Метель. Виктор Некрас

на извозчичьи дрожки. И штабс-ротмистр, и мадам Аделаида не протестовали, ждали молча, словно боялись чего-то, хотя подобная наглость купчика в присутствии дворян уже граничила с оскорблением. Грегори мог бы и выскочить через вторую дверцу наружу, но, пораженный странным поведением попутчиков, не спешил – решил подождать и посмотреть, что будет дальше.

      Особо ничего и не было.

      Оба купца влезли на дрожки, ванька гикнул, присвистнул, зацокали копыта по брусчатке, извозчика и след простыл. И только после этого драгун коротко выдохнул, под шинелью его едва слышно тикнули осторожно спущенные курки пистолетов, и штабс-ротмистр высвободил из-под полы руку и, по-прежнему морщась вытер её о серое сукно – ладонь запотела.

      Аделаида Христофоровна мелко перекрестилась:

      – Тьфу ты, Господи.

      Грегори же недоумевающе переводил взгляд с дамы на офицера и чувствовал себя лопоухим дураком, на глазах которого только что произошло что-то странное, но понятное всем присутствующим, кроме него.

      Тем более, что так оно, в общем-то и было.

      – Дивитесь, кадет? – хмуро глянул на него штабс-ротмистр и, опираясь о спинку сиденья, поднялся на ноги.

      – Я… да! – Грегори всё так же непонимающе вертел головой. – А кто это были-то?

      – Мазурики какие-то, прости меня, Господи, – выговорила Аделаида Христофоровна, вздрагивая.

      – Да уж, – протянул непонятно офицер. – Думаю, живи сейчас Ванька Каин, он бы этим только хвост на повороте заносил. Не самого мелкого пошиба разбойнички…

      – Поэтому вы – с пистолетами? – спросил Грегори, досадуя сам на себя – вот этот болезненный скелет, вылитый Кощей Бессмертный из нянюшкиных сказок, просчитал разбойников враз, а он, Грегори, ничего не заметил. Хоть и кичился зимой перед кадетами, что с Парижем и уличниками знакомство водил.

      – Поэтому, кадет, поэтому, – скрипуче-добродушно проворчал Платон Сергеевич, выбираясь из дилижанса, притопнул каблуками по мостовой и опять поморщился. – Я ещё в Москве заметил, что у них под сюртуками пистолеты спрятаны, у каждого по два – американские «дерринджеры»5, кажется, трудно было понять полностью. Страшное оружие в такой тесноте.

      – А что им было надо? – замирая от восторга спросил Шепелёв. Он тоже выпрыгнул на мостовую со своей стороны, подхватив ранец, неторопливо обогнул дилижанс сзади и стоял сейчас около самого штабс-ротмистра, преданно глядя на него снизу вверх.

      – Да кто их знает, – пожал плечами офицер, поправляя ремень, перетягивающий шинель. – Должно быть, везли в сундуке своём что-то ценное. Может золото награбленное, а то самоцветы. Думаю, что и имена их не настоящие – никакие они не Пров Семёнович и Евсей Львович. Да нам и дела нет – обошлось и слава богу. Хотя приставу, конечно, сказать про них надо бы, – Платон Сергеевич кивнул в сторону степенно приближающегося к ним полицейского.

      Аделаида Христофоровна, по-прежнему мелко крестясь, торопливо выбралась из кареты, приняла корзины от ямщика

5

Дерринджер – карманный американский пистолет крупного калибра, использовался преимущественно для гражданской самообороны, выпускался с 1825 года.