Дороже крыльев. Владарг Дельсат

из положительных, комментарий тоже положительный. Значит, меня что? Меня похвалили за вилы? Это как так? Кажется, я немного в ступоре, потому что подобного ещё никогда не случалось, по крайней мере, со мной. Что здесь происходит?

      Глава третья

      – А теперь мы с вами рассмотрим этические проблемы на практике, – сообщает ангелица, навскидку лет пятисот, после нуднейшей лекции, едва не усыпившей весь класс. – Вы помните, что задача ангелов – способствовать спасению душ, но не нарушать свободу воли людей. Кто мне скажет, почему?

      – Свобода воли – дар Творца и им, и нам, – делаю я вторую попытку нарваться на неприятности, но встречаю лишь добрую улыбку.

      – Очень хорошо, курсант Катрин, – кивает она, затем сделав приглашающий жест. – Пройдите к доске, у меня есть для вас кое-что занимательное.

      Задавив внутренний страх перед болью, я встаю, чтобы двинуться, куда сказали. Неужели накажет перед всеми? Это очень стыдно, к тому же тогда нельзя будет плакать, потому что, расплакавшись, я себя перестану уважать. Значит, будет тяжелее. Но почему она улыбается, а я не вижу в её глазах жёсткости?

      – Давайте мы рассмотрим с вами такую ситуацию… – доска исчезает, превратившись в проекцию мира. – Перед вами – ребёнок, больной неизлечимой болезнью. Видите?

      Я смотрю на то, как мучается совсем ещё маленький мальчик. Как ему больно, как сквозь эту боль он улыбается лежащей неподалёку девочке, сумев как-то дотянуться до неё, чтобы погладить и поддержать. Шевельнув пальцами, я вызываю личные часы детей и вижу, что им остаются две недели мучений. При этом я знаю, что они будут мучиться, платя болью за каждый вдох. Из моих глаз текут слёзы, но я не замечаю их.

      – В ваших силах прервать их мучения, – сообщает мне ангелица. – Им осталось немного, а боль страшная. Вы можете остановить её, дав им возможность уйти сейчас. Ваше решение?

      Я смотрю на проекцию, понимая, что всё сказанное мне – правда. Инструкция говорит о том, что ангел не имеет права влиять на ход жизни людей. Только что прочитанная нам лекция, при всей своей занудности – о том, что каждый раз – особенный, и его нужно рассматривать отдельно.

      Если прервать эти жизни, они избегнут мучений, но правильно ли это? С одной стороны, такое прерывание – это всё равно убийство. С другой стороны – им больно! Им просто очень больно, настолько, что человеческие лекарства не справляются. Что решить? Как будет правильно? Я не знаю… Мне не мешают принимать решение, тишина в классе абсолютная. Я прислушиваюсь…

      – Я хотела бы там встретить тебя… – шепчет девочка.

      – Спасибо Творцу за то, что мы встретились, – отвечает ей мальчик.

      И я понимаю. Им больно, просто запредельно больно, но они живут друг для друга, проживая каждое оставшееся им мгновение вместе. Они сильны в этом своём зародившемся на грани жизни чувстве. Я никогда не посмею отнять у них эти мгновения. И я делаю шаг назад, а потом просто опускаюсь