Золотые пески забвения. Геннадий Авласенко

в сторону административного корпуса, но решил для начала проверить, как себя чувствует рядовой Морт Клейтон. Сигнала от Бейкера еще не поступало, а это значило, что рядовой Клейтон по-прежнему пребывает в состоянии полнейшей прострации.

      Так оно и оказалось. И Мартин Бейкер тоже ничем не смог меня порадовать, хотя в бессвязном бормотании Клейтона несколько раз уловил словосочетание «бескрайнее море». И тут мне впервые пришло в голову, что речь могла идти не об огромной пустыне, как я первоначально предположил, а скорее, об острове, маленьком песчаном островке, затерянном где-то посреди бесконечных морских просторов.

      Оставаться в медпункте не имело смысла, и я, дав напоследок Бейкеру ценные указания, направился в свой кабинет, по пути поинтересовавшись у дежурного лейтенанта, как себя чувствует полковник Хилл. Не то чтобы я мечтал сейчас о новой встрече с Джеймсом, но просто поинтересоваться его самочувствием, не напрямую, а как бы между прочим…

      Действительно, а почему бы и не поинтересоваться?..

      Получив ответ, что господин полковник вот уже полчаса как успел отбыть по месту жительства, то есть был благополучно доставлен туда собственным адъютантом и передан с рук на руки жене, я окончательно успокоился. Посему, зайдя в собственный кабинет, просто плюхнулся в мягкое кресло, стоящее у стены, и, время от времени поглядывая на настенные часы, принялся терпеливо дожидаться окончания рабочего дня.

* * *

      На следующее утро, едва только я появился в вестибюле, дежурный лейтенант торопливо сообщил, что господин полковник вот уже не менее получаса как изволит ожидать моего появления на службе. Несколько раз за это время он звонил вниз и с явным раздражением осведомлялся, появился ли майор Тайлер, а потом с еще большим раздражением напоминал лейтенанту о том, что в случае моего появления следует немедленно доложить об этом господину полковнику, а самого майора Тайлера срочно к нему направить.

      – Ну что ж, доложите и направьте! – благодушно согласился я и, уже поднимаясь по лестнице, принялся усиленно размышлять: отправляться ли мне в кабинет к Джеймсу немедленно либо перво-наперво посетить собственное служебное помещение. Последнее соображение взяло верх, но мое пребывание в кабинете длилось недолго, я лишь открыл расположенный у правой стены сейф и некоторое время оценивающе рассматривал его содержимое.

      Переправив кое-что из сейфа в кожаный портфель, сиротливо стоящий у стола, я запер сейф, кабинет и через какое-то время уже входил в находящийся напротив кабинет полковника Хилла. В портфеле, который я держал в левой руке, стеклянно позвякивало и даже чуток побулькивало.

      – Разрешите? – чуть приоткрыв дверь, проговорил я.

      Полковник Джеймс Хилл восседал на том же самом месте, что и вчера, но имелось во внешности Хилла кое-что, существенно отличающее его от вчерашнего. Во-первых, китель его, тщательно вычищенный и даже выглаженный, был сейчас застегнут на все пуговицы, а это означало,