Свет остаётся. Елена Янушевская

мы нигде,

      проходя сквозь сон, короткий сон,

      безмятежно, точно в унисон

      без одежд легли вдвоём на дно

      белой лодки – было нам дано

      плыть, обняв друг друга, по реке,

      замолчать, дышать, рука в руке,

      и текла зеркальная вода,

      будто не причалим никогда.

      «Во времена цветения жасмина…»

      Во времена цветения жасмина

      луна плыла и не меняла мину,

      и отчего-то – Боже, отчего же! —

      была, красотка, на меня похожа…

      Туман, пришедший в сердце с ностальгией,

      загустевает… Мы – уже другие.

      И отчего-то – Боже, отчего же! —

      бегут мурашки на ветру по коже.

      Оракул

      Так бывает, сгорает источник, но свет остаётся…

      В магнитоле звучит баритон, мне напомнивший Отса…

      Хороши ароматы – жасмина, шиповника, кухонной

                                                                               прозы,

      чистоты на веранде, во дворике частном – навоза…

      А я жду не дождусь ожидания нового счастья!

      Приоткрыли цветочные тигры пятнистые пасти —

      зарычали: ну кто под болеющей яблоней курит!

      Золотистые розы проплыли в румяной лазури…

      На стекле начертав гексаграмму и гамму – на стенке,

      бог небес обновлял, как обои, сиянья оттенки:

      то пятном, то волнисто, то перисто, то полосато…

      На столе зеленели листы молодого салата…

      Бабочка

      Освежают гортань сладковатые слюни:

      от жары не уйдёшь у травы на постое;

      однодневные души порхают в июне,

      в голубое одетые и золотое,

      и вливаются в полдень неторопливо,

      упоительно благоухая, пионы:

      говорят, что они из Аида шпионы,

      потому и стоят тихо-тихо за сливой.

      Настроения

1

      Белый, нежный, бесстрастный —

      сквозь листья лучистые липы…

      – Свет?

      – Воспоминание.

      Оборвётся, когда я умру.

2

      Упрёки его, насмешки —

      искра танцует во мне.

      На нёбе – дождинка.

      А ветки жасмина взлетали к Луне

      и опадали, сплетались с пыреем, ласкались к земле:

      июль, ты ли это?

3

      рожденье нам приносит смерть

      оправдывает жизнь

      прикосновенье

      и облачко

      в тяжёлом небе

      его отяжелевших век

      «Мелодия воды, сапфировая влажность…»

      Мелодия воды, сапфировая влажность

      и этой малости космическая важность.

      В евклидовой прозрачной пустоте

      на нас деревьев абрисы похожи,

      нас поджидают истины не те.

      Но огонёк слезы на цветоложе

      уже летит: в потерянном раю

      уже ослушалось, взошло, зазеленело —

      у тайны сущего, как прежде, на краю.

      Прогулка в жизнь всегда как недотрога:

      на расстояньи двух неутолённых